~We are the perfect flaws...~
Название: Когда взойдет солнце
(сиквел фанфика «Когда опустится ночь»)
Автор: MrsBradleyJames (Fontedivina)
Рейтинг: R
Год написания: 2013
Категория: джен, гет
Герои, пары: Мерлин/Моргана, Артур/Гвиневра, Мордред, Гаюс, рыцари
Жанр: экшен, ангст
Таймлайн: после 4го сезона прошло три года…
Статус: закончен
Дисклеймер: Все герои принадлежат ВВС 1
От автора: Моя попытка создать собственный 5й сезон, восполнив все пробелы, которые для меня остались незаполненными создателями сериала. В этом фанфике будет то, что мне очень хотелось бы увидеть в сериале, но чего я так и не увидела. В частности будет расширена роль таких важных героев как Мордред и Айтуса. Также будет мое обоснование некоторых событий, которые в сериале, на мой взгляд, не получили должного обоснования.
P.S. Некоторые события могут не совпадать по времени с теми же событиями в сериале и быть изменены.
читать дальше
Оглушительный шум разносился по всей округе, потому что это была поистине великая битва. Седовласый старик, тяжело опираясь на деревянный посох с круглым навершием, которым служил белый кристалл, издающий бледное свечение, продирался сквозь ряды врагов, повторяя про себя – снова и снова - лишь одно заклинание: «Я не могу опоздать! Я должен успеть!»
Он был рожден для того, чтобы разрушить многовековое пророчество. Артур не должен был умереть на поле битвы, а Камелот не мог лишиться того, кому еще только предстояло стать величайшим в истории правителем…
Hush, child, the darkness will rise from the deep, and
carry you down into sleep...
Guileless son, I'll shape your belief
And you'll always know that your father's a thief
And you won't understand the cause of your grief
But you'll always follow the voices beneath -
Loyalty, loyalty, loyalty, loyalty only to me
Guileless son, each day you grow older
Each moment I'm watching my vengeance unfold
For the child of my body, the flesh of my soul,
will die returning the birthright he stole
(Heather Dale – “Mordred’s lullaby”)
Почувствовав жестокий порыв северного ветра, жаждущего забраться под воротник, он стиснул зубы, плотнее запахнул тонкий плащ и прибавил шагу. В такие промозглые осенние вечера он почему-то особенно часто вспоминал руки матери, которые когда-то качали его колыбель, а затем столько раз ласково обнимали, даря ощущение тепла и надежности. Он давно вырос и считал себя вполне самостоятельным мужчиной, но все равно ему этого не доставало. Моргана так и не смогла стать ему семьей, как ни старалась. Хотя когда, еще будучи ребенком, он впервые увидел ее, он искренне ее любил. Но по прошествии лет слишком многое изменилось. В нынешней злобной Моргане, на чьем красивом, но таком надменном лице застыло выражение вечного раздражения и презрения, сложно было узнать ту милую и приветливую девушку, которую он когда-то знал. Теперь она была совсем другая, и Мордред ее, скорее, ненавидел.
И все же он оставался с ней, хотя вряд ли сам смог бы внятно объяснить, было это из-за их общей цели или из-за своей детской привязанности. Мать всегда твердила, что он вырастет, станет большим и сильным мужчиной и отомстит – и за себя, и за нее, и за весь их род. Мордред поклялся, что так и будет. Он знал, что этот час приближается, а чтобы все прошло удачно, Моргана должна была находиться рядом. Он хотел, чтобы в миг его торжества с ним была та, кто сможет понять и разделить его радость.
Впрочем, о его близости с последней Верховной жрицей древней религии не догадывался никто в Камелоте. При дворе он был всего лишь рыцарем, хотя и приближенным к королю Артуру, и он намеревался еще некоторое время придерживаться этой легенды. Мордред умел располагать к себе людей, и вообще-то в Камелоте его любили. Этим людям он не желал никакого зла и искренне надеялся, что они не пострадают, когда он и Моргана свершат свое возмездие.
Выйдя из замка в тот вечер, он привычно флиртовал с хорошенькими служанками и обменивался ничего не значащими фразами с другими рыцарями. В то же время мысленно он был далеко. Он привык притворяться и приспосабливаться к различным жизненным обстоятельствам. Для этого у него были долгие годы.
Мать воспитывала его в ненависти к королю Утеру Пендрагону. Мордред помнил, как она пела, качая его колыбель, о том, что однажды он отомстит королю-тирану, и его ждет великая судьба. Он вырос с этой надеждой и знал, что если будет достаточно терпеливым, то однажды добьется всего, чего захочет. В достижении цели мать учила его не останавливаться ни перед чем, и Мордред отлично усвоил урок.
Вот только когда она умерла, ему пришлось нелегко. Он давно жил сам по себе, и все же, понимая, что его самый родной человек погиб, Мордред жестоко страдал. Он не мог долго оставаться на одном месте и постоянно убегал. Он мечтал найти Моргану, но боялся в одиночку пробраться в Камелот. Для этого он был еще слишком юн и неопытен.
Впрочем, его способность быстро ориентироваться в любой обстановке была поразительной. Он легко менял маски и с разными людьми умел быть разным. Редко с кем он оставался самим собой.
С друидами он всегда вел себя предельно уважительно и вежливо. Перед солдатами из королевских патрулей он прикидывался несчастным заблудившимся ребенком. Заметив, что нравится женщинам, он научился пользоваться своей внешней привлекательностью.
Наверное, лишь однажды после смерти матери он позволил себе не прятаться за очередной маской, а открыть другому человеку свою сущность и быть собой. Девушку звали Кара, и она была из его племени – племени друидов. Она стала его первой и единственной любовью.
Это был самый счастливый период его жизни. Словно истинные дети леса, они целыми днями бродили в густой чаще, перебирались вброд через неглубокие ручьи, находили самые укромные и красивые уголки и подолгу сидели там, наслаждаясь обществом друг друга. Им больше никто не был нужен.
Но Мордред давно узнал, что подобное счастье не может длиться долго, и за все в жизни приходится платить. Кара входила в группу радикально настроенных друидов, которые предпочитала бурно выражать свой протест против запрета магии в Камелоте. Они утверждали, что борются за возможность свободно заниматься волшебством, но на самом деле вели себя крайне агрессивно, и тогда как король Артур даже не пытался их притеснять, они сами совершали разбойные набеги на город и периодически пытались его убить.
Мордред не поддерживал радикалов в их методах. Он вообще был одиночкой и собственные мысли и планы всегда держал при себе. Ими он не делился даже с Карой, которую неоднократно пытался уговорить бросить своих друзей и спокойно жить с ним. Возможно, ради этой девушки он даже смог бы отказаться от своей мести.
Вообще-то он и сам желал королю смерти, а также мечтал о том, чтобы магия была разрешена, но природный ум и осторожность предостерегали его от участия в подобных сомнительных сообществах. Как правило, такие демарши не заканчивались ничем хорошим. Мордред даже вспоминать не хотел о том, что случилось с бедной Карой во время одной из таких вылазок в Камелот. Узнав о том, что его возлюбленная была повешена, друид кричал так, что вокруг него в радиусе нескольких метров полегли деревья.
Впрочем, теперь это были единственные воспоминания, которые могли заставить его холодное сердце забиться быстрее, а глаза – наполниться слезами. И это была еще одна веская причина для осуществления его мести людям, из-за которых он лишился своей единственной любви.
Достигнув назначенного места, Мордред остановился, и его зоркие глаза, которые в темноте видели не хуже, чем днем, заметили, как от дерева отделилась и с кошачьей грацией пошла ему навстречу закутанная в темное хрупкая фигурка.
- Ты опоздал, - заметила женщина голосом, не терпящим возражений, внимательно глядя на него из-под капюшона. – Рассказывай, как дела в Камелоте. Как поживает мой любимый братец?..
Сон был настолько реален и осязаем, что Артур не сразу понял, что все-таки спит, и эта страшная кровавая бойня, развернувшаяся вокруг него на широкой равнине, происходит не на яву. Он ощущал на лице жар огня, мучительные крики умирающих разрывали ему уши, и удар меча в живот тоже был весьма чувствительным. Вот только король не успел увидеть лица того, кто нанес ему этот жестокий удар, потому что в тот же миг проснулся от собственного крика.
Руки немедленно ощупали то место, которое пронзил меч, но раны, конечно же, не было. Понимая, что больше не сможет заснуть, Артур присел на кровати, с сожалением замечая, что его крик разбудил Гвиневру.
- Что случилось, любимый? – обеспокоенно спросила она, приподнимаясь и обхватывая мужа за широкие плечи. – Опять дурной сон?
- Да, - судорожно сглотнув, ответил Артур, все еще не в силах сбросить с себя наваждение, навеянное кошмаром.
- Это уже не впервые, так что тебе нужно обратиться к Гаюсу, - заметила Гвен, запуская теплые пальцы под его рубашку. – Он поможет.
- Хорошо, я так и сделаю утром, а ты прости, что разбудил, любовь моя, - проговорил он и, с удовольствием зарываясь лицом в ее густые теплые волосы, почувствовал, как стальные когти страха начали-таки разжиматься…
- О, Гвен, как же я тебя люблю, - прошептал он, нежно целуя жену.
- Тогда давай спать, потому что завтра нам обоим предстоит непростой день, - сонным голосом пробормотала она и потянула Артура назад в постель. Через минуту она уже сладко спала, уютно устроившись в его объятиях, но Артур так и не мог больше уснуть. Болезненное предчувствие грядущей беды, с недавних пор поселившееся в его груди, не давало покоя, и даже любовь не была в силах прогнать его надолго. Дело было не только в дурных снах, хотя и они беспокоили Артура, потому что повторялись с завидным постоянством, а это не могло предвещать ничего хорошего. Важнее было то, что он буквально физически ощущал приближение чего-то злого и темного, готового навредить тем, кого он любил. И, к сожалению, Артур не знал, как это предотвратить. Неужели отпущенный ему и Гвиневре период безмятежности должен был закончиться?..
Целых три благословенных года они жили спокойно и счастливо. Целых три чудесных года Моргана не давала о себе знать, а вместе с ней куда-то пропали все остальные враги Камелота. Король Артур правил мудро и справедливо и снискал себе репутацию сильного и умного монарха, которого многие хотели видеть в союзниках. Все это было ему на руку, так как укрепляло королевство.
Три замечательных года Камелот не знал войны, и его жители наслаждались миром и процветанием. Даже с магами король вел себя иначе, чем его отец. И хотя официально магия все еще была под запретом, за три года ни одного волшебника в Камелоте не казнили по обвинению в колдовстве. Артур даже подружился с друидами и разрешил им беспрепятственно ходить по своей земле. Правда, среди них еще были такие, кто помнил о злодеяниях Утера и продолжал вымещать свою злобу на его сыне, но Артур надеялся, что со временем он сможет завоевать доверие племени магов.
За три плодотворных года за своим Круглым столом Артур собрал самых лучших рыцарей из всех пяти королевств. Леон, Персиваль, Гвейн, Элиан - каждому из них король был готов без колебаний доверить свою жизнь. Кроме того, он сам лично занимался с новобранцами, обучая их искусству битвы на мечах и прочим военным премудростям. Особенно Артуру полюбился Мордред – совсем мальчик, но очень уверенный в себе и подающий надежды рыцарь. В последние дни король проводил с ним времени больше, чем с кем бы то ни было.
Кроме того, Артур все больше сближался с Мерлином. Мерлин давно был не просто слугой, но и верным другом, а теперь стал еще и доверенным лицом и советником. Именно у него Артур спрашивал совета по самым различным вопросам и его мнению доверял. Мерлина тяготило лишь одно – он так и не рассказал Артуру о своей магии.
Итак, кажется, все это - уважение соседей, надежный двор, преданные рыцари и любовь красавицы-жены - сыграли с Артуром злую шутку. Похоже, он совсем расслабился.
Беда постучалась в ворота с дурными вестями, принесенными дозорными с северных границ. В казалось бы благополучном районе неожиданно участились нападения бандитов на мирных жителей. Артур отправил туда патруль для выяснения обстановки, но никто из воинов так и не вернулся, и это было очень дурным знаком.
Примерно в это же время он начал видеть весьма реалистичные сны о кровавой бойне. Конечно, королю Камелота не пристало поддаваться страху и панике из-за каких-то кошмаров, и Артур некоторое время не придавал им значения. Днем он мог даже не вспоминать об этом, но ночами сон возвращался с завидным постоянством, и каждый раз Артур мучительно погибал от удара мечом. Такое даже самого уравновешенного человека могло лишить покоя. Артур почти не сомневался в том, что сны предвещают ему гибель в битве, вот только он не знал, когда это случится, и кто был его противником. Это незнание нервировало куда сильнее, чем сами кошмары.
В итоге король почти не спал уже которую ночь, и вокруг его глаз залегли глубокие темные тени, а нервы натянулись, словно тетива лука, готового спустить стрелу.
И хотя Артур на самом деле не верил, что существует лекарство, способное вылечить его от вещих снов, он все-таки решил воспользоваться советом Гвен и обратиться за помощью к Гаюсу. Как только солнце в то утро поднялось над городом, король уже сидел в зале для приемов и ожидал старого лекаря.
- Дурные сны, сир? – встревоженно спросил Гаюс, выслушав короткую историю Артура. – Конечно, я найду вам лекарство, но зачастую такие сны несут в себе важную информацию, и от них нельзя отмахиваться.
- Я это знаю, - устало проговорил Артур. – Но какой смысл мне знать о том, что я погибну от меча на поле брани, если я не знаю, кому суждено убить меня?
- Вполне вас понимаю, сир, - кивнул старик.
- Хотелось бы мне каким-то образом приблизиться к пониманию того, зачем вижу эти сны, Гаюс, - сказал король.
- Я не знаю такого способа, сир, кроме…, - лекарь многозначительно замолчал, и Артур понятливо кивнул.
- Я знаю, ты имеешь в виду магию, - усмехнулся он. – И я готов был бы прибегнуть вновь к ней, но полагаю, что и так в свое время наделал много глупостей, связываясь с волшебниками. Хотя, признаюсь, соблазн весьма велик. Я мог бы узнать, когда мне предстоит эта битва, подготовиться к ней и, кто знает… возможно, я бы даже смог переменить свое будущее.
Гаюс посмотрел на него прищуренными глазами, в которых сквозило неприкрытое сомнение.
- Вы же знаете, сир, что переменить будущее невозможно, - изрек он. – Это расхожее заблуждение, и я бы мог многое об этом порассказать. Но вполне возможно, что сны, которые вы видите, - всего лишь глупая игра воображения, и на самом деле не имеют столь глубокого смысла, какой вы им придаете.
- Возможно, - задумчиво заметил Артур.
В этот момент в залу вошел рыцарь с важным донесением. Три беженки из одной северной деревни хотели немедленно видеть короля, и, чувствуя, что это очень важно, Артур пожелал их принять.
- Она забрала всех мужчин, - плача, сообщила одна из растрепанных и перепуганных женщин.
- Но кто она? – спросил король, уже догадываясь, что знает ответ на свой вопрос.
- Она похищает мужчин и использует их в качестве рабов, - ответила вторая беженка. – Там, в подземельях башни Измир, что-то происходит. Она что-то ищет…
- У нее темные волосы, и она владеет магией, - добавила третья женщина. – Она принесла нам беду…
- Моргана! – воскликнул Артур, понимая, что только этого ему и не хватало для полного счастья. Мятежная сестрица вновь объявилась и наверняка готовит какие-то новые козни против него и Камелота.
- Этого и следовало ожидать, сир, - проговорил Гаюс. – Ведь вы же никогда не верили в то, что она могла быть мертва, правда?
- Но что она может искать под этой башней? – спросил Артур после того, как был отдан приказ накормить беженок и найти им подходящее жилье.
Гаюс только пожал плечами.
- Возможно, какой-нибудь новый магический артефакт, - предположил он.
- Наверняка мы вскоре снова о ней услышим, - мрачно заметил король. - И все же это добрые вести, потому что в таком случае мои люди могут быть живы. Отправьте отряд на поиски! – распорядился он, довольный тем, что за этими новыми заботами ему выпала возможность забыть о ночных кошмарах.
Услышав имя Морганы, Мерлин невольно вздрогнул. Когда-то это имя ласкало ему слух. Теперь он, скорее, испытал облегчение. О Моргане давно не было слышно, и некоторые полагали, что она мертва. Мерлин в это не верил, а точнее, не желал верить. Потому что в глубине души он всегда продолжал любить эту женщину.
- Мерлин? – услышал он голос Гаюса, озабоченного его долгим молчанием. – Все в порядке?
- Ага, - молодой человек подарил старому другу дежурную улыбку в надежде, что хотя бы ненадолго сможет усыпить его бдительность. Гаюс замечал слишком многое, а Мерлин вовсе не хотел, чтобы тот понял, что весть о Моргане его обрадовала.
- Мне просто нужно работать, - сообщил он и поспешил в покои короля.
Там в этот час было пусто, потому что Артур занимался тренировками с рыцарями, а Гвен – какими-то женскими делами. Так что здесь Мерлин мог побыть в одиночестве и спокойно собраться с мыслями, что ему было просто необходимо.
Известия о Моргане его сильно взволновали, но если в первый миг осознание того, что она все-таки жива, подарило минутную радость, то потом ему сразу стало больно. Воспоминания об их искалеченной, обреченной на вечное блуждание во мраке, любви до сих пор причиняли страдания, почти осязаемые физически.
Когда-то давно – казалось, что это происходило совсем в иной жизни и даже не с ним - он и Моргана любили друг друга и были полны надежд на счастливое совместное будущее. Они планировали убежать из Камелота, но этому замыслу помешал Великий дракон. В итоге Мерлин несколько недель провел в постели, залечивая переломы после рухнувшей на него пещеры, а Моргана пропала, и о ее судьбе ничего не было известно почти целый год.
Когда окончательно поседевший от горя король Утер уже не надеялся еще когда-либо вернуть свою любимую подопечную домой, она вдруг пришла сама. Мерлин был счастлив видеть ее живой и невредимой, но она держалась отстраненно. Он понимал, что она имеет все права на него злиться, и чувствовал себя очень виноватым. Он хотел немедленно с ней поговорить, чтобы объяснить, почему тогда у него не получилось придти, но Моргана не стала его слушать.
- Я все забыла, Мерлин, - с холодной усмешкой, которая отныне стала привычной на этом ангельском лице, сообщила она. – Забудь и ты. Мне плевать, почему так получилось. Теперь я – другая, и между нами нет ничего общего.
Он, не понимая, что произошло, хотел ее переубедить и говорил о своей любви, но она прогнала его. И так случалось каждый раз, когда Мерлин пытался заводить об этом разговор.
Он был морально уничтожен. Мало ему было тех мучений, что он испытывал каждый день, пока Морганы не было рядом, думая о том, где она и что с ней! Ее возвращение сделало его еще более несчастным.
И все же однажды кое-что произошло. Кое-что весьма значительное, что доказало, что несмотря на свою показную холодность и отчужденность, Моргана также по-прежнему горячо любила Мерлина.
Как обычно рано поутру, радуясь росистой свежести, Мерлин собирал в лесу травы для Гаюса. Внезапно его внимание привлекли чьи-то голоса, и он увидел две женских фигуры в плащах с капюшонами. Он мог бы поклясться, что одной из них была Моргана. Пока он осторожно наблюдал, женщины крепко обнялись, а затем одна из них села на коня и ускакала прочь. Вторая осталась стоять, пристально глядя ей вслед, и тогда Мерлин решился заговорить.
- Кто это был, Моргана? – спросил он, и девушка вздрогнула от неожиданности и невольно отступила на шаг. Впрочем, ему недолго пришлось наслаждаться ее изумлением, потому что Моргана, даже застигнутая врасплох, быстро справилась с замешательством.
- Ты что, следил за мной? – неприязненно спросила она.
- Вообще-то нет, - признался юноша. – Но раз уж я увидел тебя с этой…дамой, - он многозначительно приподнял брови. – Мне стало любопытно, кто это и почему вы встречаетесь тайком за городскими воротами…
- Это тебя совершенно не касается, - ответила она, отворачиваясь, чтобы уйти, но Мерлин внезапно перегородил ей путь.
- Ты не уйдешь от меня просто так! – заявил он, чувствуя в себе железную решимость исправить то, что разладилось между ними. Или хотя бы постараться понять причины происходящего. – Раз ты не хочешь говорить сама, ладно, но ты хотя бы выслушаешь меня, Моргана! – твердо проговорил он, но девушка лишь недовольно поджала соблазнительные розовые губы. Конечно, Мерлин понимал, что может сколько угодно пытаться ее остановить и даже угрожать ей, но это вовсе не означает, что Моргана станет его слушать. Похоже, она была также тверда в своем намерении уйти.
- Прочь с моего пути или пожалеешь, - сказала она, зеленые глаза сверкнули, и Мерлин отлетел в сторону, больно ударившись спиной о землю. Впрочем, он не собирался сдаваться, даже если Моргана решила вступить с ним в магическую дуэль. Молниеносно поднявшись на ноги, он вскинул ладонь, блокируя ее следующий удар. Похоже, за то время, пока Моргана отсутствовала, ее силы и умения возросли многократно, но не это сейчас было главным. И все же, как бы желая проучить возлюбленную, Мерлин поднял руку, и на этот раз она упала на спину.
- Чего тебе от меня нужно? – сердито воскликнула она, также быстро поднимаясь с земли. Капюшон упал с ее головы, чудесные волосы растрепались, глаза горели гневом праведным, - она еще никогда не выглядела более желанной.
- Я хочу, чтобы ты поняла, что я не предавал тебя! - упрямо проговорил Мерлин, – Я просто не смог тогда придти…
- Да какая теперь разница? – отмахнулась она. – Все это не имеет никакого значения!
- И все же ты выслушаешь меня! И я знаю место, где мы сможем поговорить, не привлекая к себе ненужного внимания, - добавил он, схватил девушку и, перекинув ее через плечо, помчался в чащу.
- Что ты себе позволяешь, болван неотесанный? – закричала Моргана, нещадно колотя его кулаками по спине. – Отпусти меня немедленно! Ты за это поплатишься!
Но Мерлин не обращал внимания на эти удары и продолжал тащить ее дальше. Он остановился, лишь когда увидел маленькую хижину, спрятанную за деревьями так ловко, что человек непосвященный не смог бы ее разглядеть. Войдя внутрь, Мерлин поставил Моргану на ноги и предусмотрительно отпрыгнул на пару шагов в сторону. Он и сам толком не знал, зачем принес ее в этот лесной домик. То ли на самом деле опасался, что их кто-то увидит в лесу, то ли преследовал другие цели, о которых ему даже некогда было задуматься.
Оказавшись на твердой почве под ногами, но в замкнутом пространстве с Мерлином, в первые мгновения Моргана выглядела несколько растерянной.
- Да я даже не знаю, что сейчас с тобой сделаю! – воскликнула она, но юноша лишь усмехнулся.
- Если бы хотела, давно бы сделала, - заметил он. – И не позволила бы принести тебя сюда. Но ты захотела остаться со мной наедине…
Говоря об этом, он улыбнулся своей прежней солнечной улыбкой, и Моргана подняла глаза, в которых мелькнул испуг. Похоже, Мерлин был не далек от истины.
- Ты просто слегка меня удивил, - попыталась оправдаться она. – Но больше такое не повторится!
И, будто вспомнив, что владеет силой, она вытянула руку и пригвоздила Мерлина к стене. Правда, он успел выставить свою ладонь и сделать то же самое с ней, так что теперь они оба держали друг друга с помощью магии.
- Ну, надо же! Ты говоришь, что между нами больше нет ничего общего, но мы даже используем одно и то же заклятье! - рассмеялся Мерлин. Его создавшаяся ситуация в отличие от нервной Морганы очень даже веселила.
- Ну, да, это же ты меня ему научил, - усмехнулась она, и он почувствовал, что находится на верном пути. Еще чуть-чуть, и девушка сдастся, и между ними все снова будет так, как прежде, казалось Мерлину.
- Я вижу, что ты веришь мне, Моргана, - проговорил он. - Иначе ты даже не стала бы говорить со мной. Ты знаешь, что я бы никогда не смог предать тебя. Мы не должны драться. Мы должны быть вместе!
- Никогда! – прорычала она, осыпая его градом взглядов, полных ненависти и чего-то еще. Неужели все-таки любви?..
- Брось, Моргана! – вновь заговорил воодушевленный Мерлин. – Прекрати свои дурацкие игры. Признайся, что ты мне веришь!
Одну секунду они просто молча смотрели друг другу в глаза, а в следующий миг одновременно ослабили магическую хватку, чтобы броситься друг другу в объятия.
Вот и закончились долгие годы томительного ожидания, и темное желание, которое жгло их сердца хуже драконьего огня, прорвалось, хлынуло наружу бурным потоком и затопило их с ног до головы. Покрывая жадными поцелуями лицо Морганы, ее шею и грудь, Мерлин чувствовал, что не может остановиться. К счастью, она и не собиралась его останавливать. Разжигая в нем все новые огни желаний, Моргана, наконец, сорвала одежду с себя и с него.
Атласная белая кожа, рассыпавшиеся по спине и груди темные кудри, сладкие губы, так и манившие прикоснуться и от которых он никак не мог оторваться, - все это словно было создано для того, чтобы лишить Мерлина рассудка. И он его полностью лишился, сжимая ладонями ее горячие бедра и исступленно лаская губами полные округлости ее грудей. В его руках Моргана была обжигающей, как живой огонь, и податливой, словно речная вода. Закусывая губы и подавляя стоны, она дразнила его, то прижимаясь всем телом, то отталкивая его. Они не могли насытиться друг другом, двигаясь в едином ритме для того, чтобы на несколько минут разъединиться, но затем вновь стать двумя половинками единого целого, словно заклинания, шепча и выкрикивая имена друг друга.
Мерлин не знал, сколько часов длилась эта сладкая пытка, потому что время больше не имело над ними власти. Наконец, Моргана заснула, положив голову ему на грудь, а затем, перебирая ее волосы, уснул и он. Когда он пробудился, никаких следов ее пребывания в хижине не было.
Не было Морганы и в замке, куда Мерлин помчался быстрее ветра. Так она снова пропала из его жизни тогда, когда он во второй раз был настолько глуп, что решился поверить в счастье.
После этого они еще несколько раз встречались, но всегда - при неблагоприятных для Артура (а значит, и для Мерлина) обстоятельствах и ни разу – наедине. Отныне все силы и энергию Моргана бросила на убийство своего родного брата и завоевание трона Камелота.
Впрочем, Мерлин, запрятав поглубже свою тайную боль и печаль, смирился с потерей и отчаянно следил за тем, чтобы самозванной королеве не удалось ни то, ни другое. Пока что со своей задачей он справлялся.
Когда чародейка потерпела очередное поражение и позорно бежала из Камелота, Мерлин знал, что она была ранена. Некоторое время он даже пытался ее искать (хотя сам не смог бы себе объяснить, для чего – чтобы передать в руки Артуру или чтобы помочь), но все было тщетно.
И вот он вновь услышал о ней…
Моргана опять резко проснулась.
Да сколько же ее еще будут преследовать эти кошмары, от которых не была способна избавить даже ее хваленая магия?! Видимо, боль от перенесенных унижений была намного реальнее и сильнее любого колдовства. И, если когда-то ее ужасали сновидения, в которых она шагала посреди горящего Камелота с руками, обагренными кровью, то сейчас в состояние шока ее вгоняли сны иного свойства.
Теперь во сне она чаще всего сидела в глубоком колодце, прикованная на цепь, а рядом беспомощно билась о каменные стены несчастная Айтуса. Колодец был слишком узок для растущего дракона, и потому она вся была искалечена и постоянно кричала от терзавшей ее боли.
Моргана тоже была искалечена, хотя морально больше, чем физически, но порой из ее горла вырывались не менее страшные крики.
Как же она могла попасться так глупо? Это просто не могло случиться с ней! Она, всесильная Моргана, последняя Верховная жрица древней религии, чье имя внушало страх и трепет, была лишена своей магической силы и взята в плен самым обычным человеком! Будь это другой маг, ей хотя бы не было так обидно.
Его звали генерал Саррум из Аматы, и это был великий военачальник, но неудавшийся чернокнижник. Всю жизнь он мечтал обучиться магии, вот только у него не было к этому никаких способностей. Тем не менее, Саррум не терял надежды и постепенно собрал огромную коллекцию волшебных артефактов. Среди них был таинственный сгусток слизи, который обладал уникальной способностью поглощать чужую магию. Саррум надеялся с его помощью украсть силу Морганы и забрать ее себе.
Притворившись союзником, воин предложил колдунье помощь в войне против Камелота. Моргана, которая слепла от одной мысли о том, что она, наконец, сможет убить Артура, не раздумывая, согласилась.
За свою слепую ненависть она заплатила высокую цену, - Саррум жестоко ее обманул. И вот она и ее верный маленький белый дракон оказались на цепи в глубоком колодце.
Сначала Моргана была настолько зла на саму себя, что не могла ни есть, ни спать, а только тонула в бездонном океане отчаяния чернее безлунной ночи, рвала на себе волосы, кричала и рыдала. Обломав ногти в тщетных попытках освободиться, она осыпала Саррума бесчисленными проклятиями.
Осознав, что ничего не добьется ни ненавистью к своему мучителю, ни самобичеванием, она немного успокоилась, но не смирилась. И минуты не проходило, чтобы ее воспаленный мозг не размышлял о том, что же делать дальше. Помощи ждать было неоткуда. Без магии она даже не могла мысленно дотянуться до Мордреда – единственного человека, которому смогла бы довериться. Тогда Моргана поняла, что нужно действовать хитростью.
Много томительных дней и бессонных ночей она провела, тщательно и терпеливо обдумывая различные варианты освобождения и побега и делясь ими с Айтусой. Наконец, чародейка остановилась на одном из вариантов. Белому дракону предстояло сыграть в нем не последнюю роль.
Фатальная ошибка Саррума заключалась в том, что он забыл, что драконы, взрослея, становятся опасными, потому что начинают дышать огнем. Несмотря на увечья, Айтуса на второй год плена также открыла в себе эту способность, и Моргана решила этим воспользоваться. Когда кто-то из слуг Саррума в очередной раз принес им еду, Айтуса с помощью когтей вскарабкалась по стене колодца, открыла пасть и опалила несчастного своим пламенным дыханием. Мужчина, чья рука в одни миг обгорела едва не до кости, дико заорал. Впрочем, Моргану, которой все это время приходилось слушать куда более дикие и жалобные вопли дракона, это не тронуло.
- Немедленно вытащи нас отсюда! – закричала она. – И останешься жив! Ты мне не нужен, мне нужна жизнь твоего господина!
Ошалевший от боли воин швырнул в колодец меч, и Моргана разрубила им сковывавшие их почти три невыносимых года цепи. Затем воин бросил веревку, и женщина, крепко прижимая к себе покалеченного дракона, выбралась из колодца. Какое же это было облегчение – вновь ощутить на своем лице прохладное дыхание свежего ветра!
Моргана сдержала слово и оставила обожженному слуге жизнь, но вот Саррума она щадить не собиралась. Она даже не знала, за какое из злодеяний хочет убить его больше – за несчастное искалеченное существо, благодаря которому она продержалась в течение этих долгих лет; за лишение магии; за собственный плен или за то, что время от времени слуги Саррума поднимали девушку из колодца и доставляли в его спальню, чтобы он мог удовлетворить свои мужские потребности. Причин было более чем достаточно, и кулаки Морганы сжимались, когда она представляла, насколько близка к осуществлению своей мести.
Но прежде ей необходимо было вернуть свою магическую силу. Из древних книг, которые ей давала читать Моргауза, она знала, что это можно осуществить лишь одним способом – с помощью дыхания дракона.
- Айтуса, ты должна мне помочь, - сказала Моргана, внимательно заглянув прямо в глаза белому дракону, который в ответ что-то невнятно проворчал. – Чтобы вернуть мне магию, ты должна подышать на меня своим огнем.
Дракониха попятилась, всем своим видом давая понять, что не собирается испробовать на Моргане свое огненное дыхание.
- Не волнуйся, ты не причинишь мне вреда, - улыбнулась чародейка. – Давай же, у нас не так много времени. Скоро эта свинья Саррум хватится нас, и мы должны быть готовы!
Ни о чем не подозревающий Саррум спокойно пировал в своем мрачном замке, когда дверь внезапно с шумом распахнулась, и на пороге появилась решительная Моргана. В руках у нее не было никакого оружия, но, судя по блеску холодных глаз, ей оно было совсем не нужно. Пока она приближалась к столу, за которым сидел Саррум, разговоры прекратились, и присутствующие застыли с набитыми едой ртами. Многие знали историю Морганы и были напуганы ее неожиданным появлением, а кое-кто, почувствовав неладное, даже начал осторожно пробираться к выходу.
- Убирайтесь отсюда, если не хотите разделить судьбу животного, которое заседает во главе вашего стола! – проговорила она, остановившись прямо напротив генерала и вперив в него свои острые, как бритва, глаза.
- Как ты выбралась? – пораженно воскликнул он, в испуге вскакивая с места. – Ты вернула свою силу? Но как?
- А ты, похоже, так и не преуспел в этом, - усмехнулась Моргана, краем глаза отмечая, что больше половины присутствующих уже предпочли сбежать из пиршественного зала.
- Но как ты?..
- Так и быть, перед твоей смертью я скажу тебе, каким образом спаслась, - наслаждаясь тем эффектом, который производило на Саррума каждое ее слово, а он тем временем становился все бледнее и болезненнее, произнесла она. – Ты недооценил моего дракона, глупец!
- Нужно было убить вас! – злобно прошипел генерал, буквально задыхаясь от ненависти. – От вас все равно не было никакого толку!
- Ты мучил нас два года, мерзкий червь, - проговорила Моргана, пронзая Саррума кинжалами своих взглядов. – И все ради своего мелкого удовольствия! Пришло время платить по счетам! Сначала я хотела, чтобы ты умирал долго и мучительно, так же, как эти долгие годы жила я, но я не настолько кровожадна… Ты умрешь прямо сейчас! Слабак, - с презрением добавила она, сверкнула глазами, и в тот же миг голова генерала бессильно повисла на его хрустнувшей шее. Оставшиеся в зале заголосили и бросились к выходу, но Моргане не было до них дела. Бросив последний, полный удовлетворения взгляд на своего мучителя, она спокойно покинула залу.
Потом она прошла в тронный зал и, коротким взмахом руки избавившись от дернувшейся было стражи, забрала волшебные артефакты Саррума. Среди них оказалось немало очень любопытных штуковин. Особенно долго и осторожно Моргана изучала слизняка, забравшего у нее магическую силу. Возможно, однажды это ей тоже может пригодиться, решила она, спрятав его в шкатулку. После этого она покинула замок Саррума.
Снаружи ее ждала Айтуса.
- Пойдем, девочка, - улыбнувшись, сказала Моргана. – Мы свободны!
Дракониха издала короткий вскрик и послушно засеменила следом за ней. Айтуса уже не впервые спасала ей жизнь, и Моргане очень хотелось бы знать, чем она заслужила подобную честь. Впрочем, она платила дракону истинной любовью.
А потом через некоторое время в ее жизни снова появился Мордред. Обозленный на род Пендрагонов, он с восторгом принял предложение Морганы о завоевании Камелота. Пожалуй, Мордреда она тоже любила. Как бы там ни было, а он был сыном Моргаузы, а значит, ее близким родственником. Единственным родственником, которого она еще желала признавать.
Он на самом деле немного задержался, но знал, что если Моргана и будет злиться, то совсем недолго. Несмотря ни на что, она его все-таки любила. Эта привязанность Мордреда даже воодушевляла. Последнюю Верховную жрицу древней религии многие боялись и ненавидели, так что ему очень льстило ее доброе отношение.
- Ты спрашиваешь, как дела? Все просто отлично! - усмехнулся Мордред так, как умел только он – невинно и в то же время очень хитро. Моргана любила эту его усмешку, потому что она так напоминала ей Моргаузу. – Девушки меня обожают, рыцари меня уважают, а король - так просто носит на руках!
- О чем это ты говоришь? – недовольно спросила она. – Опять твои неуместные шуточки?
- Вовсе нет, дорогая Моргана, - снова приподнял уголок рта Мордред. – Сегодня мы с Артуром тренировались, а потом ему вздумалось носить меня по двору на своих королевских руках! И это видели все! Мне кажется, Мерлин ревнует.
Перехватив гневный взгляд Морганы, Мордред звонко рассмеялся.
- Да перестань! – воскликнул он. – Твоя проблема в том, что ты слишком серьезна. Ты не умеешь расслабляться и не умеешь веселиться. Ты слишком зациклилась на своей цели…
Иногда в приступе внезапной ностальгии он все еще вспоминал ту, другую Моргану, которую полюбил с самой первой встречи. Тогда он понятия не имел о том, что их связывали кровные узы, но, видимо, судьба знала, что делала, когда сводила их вместе. В те времена Моргана была добрым, отзывчивым и сострадательным человеком. Тогда она умела улыбаться, а не просто растягивать губы в презрительной усмешке.
Мордред скучал по той Моргане.
Хотел бы он знать, почему она так сильно переменилась. Дело было явно не только в ее ненависти к Утеру, всю жизнь лгавшему ей о ее происхождении. У Морганы был какой-то темный секрет, который она не раскрывала никому, даже Моргаузе. Правда, Мордред подозревал, кто в этом мог быть замешан.
Когда они встретились вновь, Моргана ждала прихода Мерлина. Они вроде как собирались вместе бежать из Камелота, но он не пришел. Наверное, Моргана была влюблена в этого парня.
Мордред прекрасно знал, до каких темных глубин отчаяния может довести с виду такое безобидное чувство как любовь. Он и сам стоял на краю подобной бездны, готовый шагнуть вниз. Что его удержало? Воспоминания о руках матери, качавшей его колыбель? Или неутоленная жажда мести и надежда обрести-таки успокоение?
В любом случае его это тоже здорово изменило.
После того, как Моргана, обучавшаяся у своей сестры Моргаузы черной магии, покинула ее и Мордреда и вернулась в Камелот, мальчик-друид не видел ее несколько лет. Прошло еще несколько лет после смерти Моргаузы, прежде чем им снова пришлось увидеться. Он был очень одинок, у него не было четкого плана, но он шел в направлении Камелота. В это время произошло два знаменательных события, заставивших Мордреда поверить в то, что судьба продолжала вести его к той самой цели, конечной точкой которой было возмездие.
Совершенно неожиданно Мордред спас короля Артура и его слугу Мерлина от неминуемой гибели или рабства. На них в лесу напали разбойники, во много раз превосходившие их числом, и Артуру с Мерлином пришлось бы совсем туго, если бы не Мордред, с дерева расстрелявший нескольких негодяев. Артур был настолько благодарен юноше за спасение своей жизни, что пригласил его ко двору и даже предложил стать рыцарем Камелота. Такую возможность приблизиться к королю Мордред не мог упустить. Это был поистине королевский подарок судьбы.
И уже на следующий день Мордред встретился с Морганой. Как же он был счастлив видеть ее снова! Они долго не выпускали друг друга из объятий, смеясь и плача и наперебой рассказывая о своей одинокой жизни. Лишь немного позже Мордред заметил, что прежде такие ясные глаза Морганы ныне горели странным бешеным огнем. Все ее разговоры были только о троне Камелота (его она желала всем сердцем и душой) или о смерти Артура (ею она была буквально одержима). Она питалась собственной ненавистью, и ненависть была тем воздухом, которым чародейка теперь дышала.
Мордред был неприятно удивлен всем этим переменам, но, осознав, что их цели в общем-то совпадают, просто перестал об этом думать. У каждого из них были свои причины ненавидеть Пендрагонов, поэтому было большей удачей, что они все-таки встретились.
- Я стану рыцарем Камелота, - с горделивой улыбкой сообщил Мордред при их новой встрече. – Это приблизит меня к Артуру и поможет нашим целям.
- Еще бы! – усмехнулась Моргана. – Теперь, когда я не живу в замке, мне необходим человек внутри.
- Расскажешь мне, как ты собираешься действовать? – поинтересовался он.
- У меня есть армия, - призналась она. – У меня много союзников, а будет еще больше, когда я скажу им, что дело решенное и верное. Когда мы будем готовы к нападению, ты откроешь нам главные ворота, и армия войдет в город.
- Все так просто? – ухмыльнулся он. – Так почему же ты до сих пор этого не сделала? Ты могла бы соблазнить какого-нибудь простака в Камелоте, и он сделал бы что угодно ради твоих прекрасных глаз! Ни один рыцарь не устоит против твоих чар, моя дорогая Моргана!
Услышав это, девушка передернулась, словно ее хлестнули кнутом, и ее лицо ожесточилось.
- Возможно, я бы так и сделала, - после минутного молчания проговорила она, – будь я одна. Но я встретила тебя. На вершине все же приятнее быть не в одиночестве.
При этих словах Мордред загадочно усмехнулся. Не отвлекись Моргана на какие-то свои тайные мысли, она бы это заметила. Она полагала, что очень хорошо его знает. Будущий рыцарь Камелота вновь приподнял уголок губ. Как же она ошибалась!
Никто не знал его настоящего. Наверное, только Кара знала. С ней единственной ему не хотелось притворяться или лгать. Она принимала его таким, каким он был. Возможно, Моргана тоже стоила того, чтобы он раскрылся перед ней, но Мордред просто не мог этого себе позволить.
Интересно, как сложилась бы его жизнь, если бы Кара не умерла? Наверное, они спокойно жили бы в лесу, и он не искал бы Моргану и думать не смел бы ни о какой мести.
Но что толку было терзать себя, представляя, как все могло бы быть, если Кару нельзя было вернуть?
Мордред все еще вспоминал тот вечер, когда ждал ее после очередной вылазки друидов-радикалов в Камелот, но Кара так и не вернулась. Она ничего не рассказывала ему о своей деятельности, и он понятия не имел о том, что в своих попытках побороть Камелот Кара зашла слишком далеко. Не знал он и о том, что у нее было важное задание - убить короля.
Мордред знал лишь то, что его возлюбленная попалась и была приговорена к смерти.
Он надеялся ее спасти, но прибыл в Камелот слишком поздно.
В тот день, насухо отерев заплаканные глаза, он вновь поклялся вечно ненавидеть род Пендрагонов. Мать с детства внушала ему эту ненависть, и он впитывал ее, как жаждавшая дождя земля впитывает влагу, но тогда он не мог прочувствовать ее в полную силу. Теперь она струилась по его венам темной кровью. Поэтому Моргана была ему очень нужна. Возможно, он мог бы справиться и без нее, но к чему было отказываться от столь могущественного союзника? Кроме того, ему опять же льстила ее привязанность. И хотя его сердце было холодно, как зимняя ночь, он еще не утратил способности отзываться на чужое тепло.
Гвиневра толкнула дверь и вошла в комнату, неся в руках поднос, на котором стояли две полных ароматно пахнущей еды тарелки, кувшин с лучшим вином, которое как раз привезли из южных уделов, и два серебряных кубка.
Иногда королева предпочитала сама приносить королю ужин.
Ее любимый сидел за столом такой озабоченный и потерянный, что у Гвен в сердце заныла противная заноза. Она знала этот его взгляд – полный тревоги и сомнений, взгляд человека растерянного и стоящего на распутье, но как давно она его не видела! Пожалуй, ни разу за последние три года.
Поставив поднос на стол, Гвен подошла к мужу сзади и положила теплые ладони ему на плечи. Он тут же повернулся, притянул девушку к себе на колени и спрятал лицо у нее на груди.
- Как насчет ужина? – поинтересовалась она.
- Что-то нет аппетита, - виновато улыбнулся Артур, поднимая лицо. – Если ты не против, я немного выпью вина, - и, наполнив кубки кроваво-алой жидкостью, он сделал пару глотков.
- Может, поделишься тем, что тебя так тревожит? – спросила Гвен, лаская его мягкие волосы. – Я знаю о беженках с севера. Это Моргана? Она снова объявилась?
- Вероятно, она, но мы пока не знаем точно, - ответил Артур. - Я отправил большой отряд в надежде, что наши люди живы.
- Моргана опасна, и ее появление не сулит добра, но ты бы не стал так переживать из-за нее одной, - внимательнее присмотрелась к нему она. – Ведь есть что-то еще, да? Это из-за кошмаров, которые снятся тебе каждую ночь, правда? Что это, любимый?
- Это всего лишь дурные предчувствия, - уклончиво ответил Артур, отводя глаза. – Ерунда…
Гвен знала, как прекрасно развита интуиция ее мужа, и привыкла ей доверять, так что, скорее всего, его дурные предчувствия никак не подходили под категорию «ерунды». Артур просто не желал ей рассказывать. Возможно, просто не хотел ее пугать. Только вот пора ему уже было понять, что она не ребенок, которого стоит оберегать от всего…
- Хорошо, поговорим об этом, когда ты сочтешь нужным, - тем не менее, согласилась она, целуя его. – И мне жаль, что настойка Гаюса не помогла.
- Мне тоже жаль. Наверное, мне стоит сегодня лечь в другой комнате, - заметил он. – Из-за меня и ты не можешь спать…
- Боюсь, что без тебя я вовсе не смогу уснуть, - печально промолвила она, и Артур снова нежно ее поцеловал.
- Любовь моя, - прошептал он, горячо прижимая Гвиневру к себе. – Что бы я без тебя делал?
Мерлин слегка удивился, ранним утром обнаружив Артура уже поднявшимся и полностью одетым. Король сидел за столом, невидящим взглядом уставившись в книгу, лежащую перед ним.
В таких случаях Мерлин, обычно приветствовавший Артура безобидными шутками и прибаутками, понимал, что лучше соблюдать субординацию. В такие моменты друг снова превращался в верного и преданного слугу.
- Сир, - учтиво поклонился он. – Угодно ли вам присоединиться к ее величеству за завтраком?
Ему пришлось повторить свой вопрос дважды, и только тогда Артур встрепенулся, словно отгоняя наваждение.
За завтраком король был непривычно молчалив, несмотря на попытки Гвен начать беседу. Мерлин давно не видел своего господина и друга в таком состоянии. Артура явно что-то сильно тяготило. И хотя сам Артур не делился с ним своими переживаниями или тревогами, его осунувшееся бледное лицо и потухший взгляд были красноречивее любых слов.
Мерлин и сам в последнее время часто чувствовал безотчетную тревогу. Возможно, тому виной были дурные сны Артура или столь же дурные вести о Моргане, а может и то, и другое. В любом случае Мерлин тоже спал очень неспокойно, и ему бы очень хотелось знать, что происходит вокруг него во времени и пространстве.
В тот же вечер маг решительно отправился в лес, где воззвал к великому дракону.
После того, как Килгарра не позволил Мерлину уйти из Камелота с Морганой, отношения чародея и дракона складывались весьма непросто. Разрушив пещеру и едва не похоронив под обломками скал мага, мятежный дракон сумел освободиться от цепей, в которые много лет назад его заковал король Утер.
Лежащего без сознания Мерлина на другой день нашел Гаюс. К тому времени дракона и след простыл.
Впрочем, Мерлин был этому даже рад, потому что общаться с гигантской ящерицей ему вовсе не хотелось. Ему было слишком горько.
Лишь много позже он узнал о том, что является повелителем драконов, а это означало, что Килгарра был обязан ему подчиняться. Это было непростое открытие. Дракон должен был выполнять то, что велел ему Мерлин, а в итоге вышло так, что это юноша выполнил волю дракона. Знай он о своих возможностях раньше, все сложилось бы по-другому, он был уверен. Разве бы он позволил пучеглазой рептилии, имеющей склонность к витиеватым фразам, управлять собственной жизнью? В таком случае он бы никогда не бросил Моргану одну. Правда, размышлять о том, что могло бы быть, можно было долго, но Моргана от этого не становилась ему ближе.
В общем, после всего, что ему открылось, Мерлин был ужасно зол на Килгарру и, если и собирался его позвать, то лишь для того, чтобы в самых сочных выражениях высказать дракону все, что он о нем думает. Но судьба, как всегда, распорядилась по-своему, и когда юный маг попал в беду, а помощи ждать было неоткуда, ему пришлось просить об этом своенравного дракона.
Килгарра покорно прилетел на его зов, выручил Мерлина и затем преклонил перед ним чешуйчатую голову. Магом владели противоречивые чувства.
- Благодарю тебя, - проговорил он. – Но это не искупает твоей вины за то, что ты сделал со мной и Морганой.
- Я сделал то, что должен был, юный чародей, - спокойно ответил Килгарра. – Я знаю, что тебе было больно, но ты сам в глубине души знаешь, что это было верно.
- Вовсе нет! – горячо возразил Мерлин. – Если бы мы ушли из Камелота, Моргана никогда бы не стала такой, как сейчас!
- Ведьма стала той, кем ей суждено было стать, - ворчливо отозвался дракон. – Смертные не в силах изменить свою судьбу, юный маг. Рано или поздно ты это поймешь.
- Но почему я не могу быть счастлив? – с отчаянием вопросил юноша. – Неужели мне предстоят лишь страдания?
- Твое время придет, чародей,- ответил дракон. – Ты так мал, но какая великая судьба тебя ждет! Ты должен просто терпеливо ждать. А я буду верно тебе служить, - заключил он и вновь склонил свою голову.
Как бы там ни было, Мерлин, все еще помня нанесенную обиду, старался вызывать дракона лишь тогда, когда у него не оставалось иного выхода. Вот как теперь, когда он не знал, к кому еще обратиться с вопросом о том, что же будет с Артуром и Камелотом. А ему необходимо было знать правду, чтобы предотвратить дурные последствия.
В последний раз они виделись очень давно и, прокричав заклинание, Мерлин даже не был уверен, что Килгарра быстро отзовется. Впрочем, через некоторое время он ощутил на своем лице порывы ветра, создаваемые взмахом огромных перепончатых крыльев.
- Ты призвал меня, юный чародей, - проговорил дракон, тяжело опускаясь на землю перед Мерлином. – Тебе нужен мой совет?
- Я боюсь, что что-то темное идет на Камелот, - сказал маг. – Артур сам не свой, и ему снятся кошмары. Я тоже что-то предчувствую, но не могу разобраться в ощущениях.
Выслушав это, дракон, казалось, глубоко задумался.
- Неужели настало время последнего пророчества? – наконец, спросил он. – Я уж думал, что это не случится на моем веку…
- Что еще за последнее пророчество? – ворчливо поинтересовался Мерлин. Он терпеть не мог все эти предсказания, предзнаменования и прорицания. – То самое, которое я должен предотвратить?
- Если бы я знал! – воскликнул Килгарра. – К сожалению, я уже не тот, что прежде…Мое время почти на исходе.
- Что ты хочешь этим сказать? - изумленно воззрился на громадную ящерицу Мерлин. - Разве ты можешь умереть?
- Я прожил так долго, что уже сбился со счета собственных лет, юноша, - заявила рептилия. – И я очень устал. Вскоре мое место займет другой дракон.
Мерлин удивился еще сильнее. Хотя он и помнил о существовании другого дракона, он понятия не имел о том, что с ним стало и где он может обитать.
- Да, верно, - точно читая его мысли, заметил Килгарра. – Ты должен найти моего преемника и убедиться, что в решающий час, час великой битвы, он будет на стороне Артура. В час, когда над Альбионом взойдет солнце, белый дракон должен быть с ним. Только тогда пророчество можно будет остановить.
- Но где же я его найду? – спросил Мерлин. – Ведь это ты летаешь по всему свету и обозреваешь поверхность с высоты своего полета!
- Я уже слишком тяжел для этого, - сказал дракон. – Но я еще увижу тот момент, когда белый дракон примет мою силу…
- Скажи мне еще кое-что, - попросил маг, задумчиво кусая губы. – То, что произойдет, это все будет по вине Морганы?
- Да, - ответил Килгарра. – По вине ее и мальчика-друида, которого ты не смог убить в свое время.
- Мордреда? – изумленно спросил Мерлин. – Он сейчас при дворе Артура, король с ним очень дружен!
- И это весьма печально, - заключил дракон. – Потому как ведет нас к неутешительному финалу. Мальчику-друиду суждена важна роль в той драме, что будет разыграна в ближайшем будущем.
Моргана не знала, почему маленькая белая девочка-дракон Айтуса выбрала ее и почему излечила, а та так и не выучилась внятной речи, чтобы ответить. Правда, после двухлетнего заключения в темном колодце, когда у Морганы не было никого ближе, это все стало не важно.
Через некоторое время после освобождения от плена Саррума чародейка и дракон нашли себе пристанище в одном из заброшенных замков на севере. Ходили слухи, что под башней Измир хранится некий древний магический артефакт, которым Моргана, конечно же, мечтала завладеть. Чтобы найти его, она похищала сильных мужчин со всей округи и заставляла их копать для нее глубокие шахты. Правда, здесь Моргана потерпела двойное фиаско: она ничего не нашла, а люди Артура, присланные им вызволить похищенных ею рыцарей, прогнали ее на юг.
Вот только она не переживала, потому что так она стала куда ближе к Камелоту, и это привело ее к Мордреду. А еще в это время с Айтусой стали происходить некоторые закономерные изменения.
В целом, несмотря на увечья, приобретенные в тесном колодце, Айтуса развивалась, как и положено дракону ее возраста. Она была искалечена, но все же иногда порывалась взмахнуть своими разорванными крыльями и взлететь. Это у нее получалось с трудом, но Моргана ее поощряла. Она верила, что однажды ее дракон будет способен совершить самый настоящий полет.
- Ты вернула мне магию, а я постараюсь вернуть тебе способности, которых тебя лишили, - сказала Моргана, когда они устроились в очередном - мрачном, давно брошенном и вполне подходящем колдунье по статусу - замке (находившемся совсем недалеко от Камелота, что было весьма удобно).
Правда, даже ее магия не могла полностью излечить Айтусу, но кое-что она все же сделала, и раны, которые дракониха залечивала еще со времен пребывания в колодце, наконец, полностью затянулись.
- Ты еще будешь летать, моя девочка, - проговорила Моргана, ласково поглаживая Айтусу по голове. Та замерла под ее рукой, зажмурившись от удовольствия, и что-то невнятно пробормотала. То, что дракониха не умела говорить, тоже огорчало Моргану, потому что порой ей было нелегко понять, чего хотела Айтуса, но здесь ее магия оказалась совершенно бессильна. Тут белый дракон, словно пытаясь воплотить в реальность слова человека, взмахнул крыльями и поднялся над землей, пыхнув огнем. И хотя этот полет был недолгим, и Айтуса не поднялась высоко, Моргана ощутила влагу на глазах.
- Вот видишь, у тебя уже получается, - заметила она. – А скоро мы будем вместе править Камелотом.
Когда-то этот замок наверняка был полон света и шума, людских голосов, топота ног и звонкого смеха. Ныне в нем царили полумрак и тишина, а на троне сидела его новая владелица - последняя из Верховных жриц старой религии Моргана Пендрагон. Она была одета в узкое черное платье, выгодно подчеркивавшее тонкую талию и высоко поднимавшее грудь, а черные кудри ее были убраны в затейливую прическу. Несмотря на то, что Моргана находилась в тронном зале совсем одна, она приняла поистине королевскую позу, а выражение красивого, но холодного лица оставалось предельно надменным. Наверное, Мордред был прав. Она на самом деле разучилась расслабляться.
Вот только ей было совершенно не до этого. Она привыкла держать свой ум занятым двадцать четыре часа в сутки, думая только об Артуре и Камелоте. Все остальное она откладывала на «потом», постоянно повторяя себе, что когда овладеет столь желанным троном, у нее будет достаточно времени на прочие радости жизни.
Жажда власти сводила Моргану с ума. Она ощущала себя, как маленькая потерянная девочка, у которой отняли ее любимую игрушку, и потому ей хотелось топать ногами и беспрестанно кричать на пределе легких. И хотя она не помнила, чтобы Утер был когда-либо одержим собственной властью, во многих своих поступках Моргана узнавала его. Ей никогда не хотелось становиться на него похожей, но она не могла отрицать очевидного.
Да, много лет назад Моргана была совсем другой, и в ее жизни была любовь, освещавшая ей путь. Даже сейчас, когда она вспоминала о Мерлине, ее черты смягчались, и лицо светлело. Этот человек все еще выступал воплощением тепла и любви. Она так и не смогла окончательно его возненавидеть, хотя причин у нее для этого было достаточно. Именно Мерлин был виноват в гибели Моргаузы, но даже это Моргана смогла ему простить, потому что сердцем – той небольшой его частичкой, что еще не разучилась чувствовать – верила: Мерлин ее никогда не предавал. И он не желал зла Моргаузе, но она угрожала всему тому, что было ему так дорого. На его месте Моргана наверняка поступила бы точно также.
Гораздо сильнее она ненавидела Артура. Он, как она полагала, удержал Мерлина возле себя тогда, когда Моргана так в нем нуждалась. Оба они были повинны в том, какой она стала по прошествии этих лет! Прежде она просто желала, чтобы магам было разрешено пользоваться их силой, а не шарахаться в ужасе и не убегать за версту от одного упоминания имени Утера Пендрагона. Как же так получилось, что от свободы магии, за которую Моргана готова была бороться, она повернулась к неуемной жажде власти?
Она хотела думать лишь о предстоящей мести, но мысли блуждали и путались, как ноги пьянчужки, выбравшегося из таверны, но не понимающего, в какую сторону направить свои стопы. Наверное, для человека, с уверенностью утверждавшего, что прежняя любовь давно прошла и быльем поросла, она слишком часто думала о Мерлине и слишком сильно по нему тосковала. Видимо, эта тоска стала одной из причин, по которым Моргане так нравилось пользоваться заклятьем старения, чтобы в обличье седовласой старухи неузнанной проникать в Камелот и шпионить там. Несколько раз при этих походах ей удалось увидеть Мерлина издали.
Он неизменно находился рядом с Артуром, и это вызывало у Морганы страшные приступы гнева, так что она могла напрочь забыть об истинной причине своего прихода в город. В последний раз она вообще пошла только ради того, чтобы увидеть Мерлина. Вернувшись, чародейка обругала себя последними словами за глупость. Нужно было прекратить заниматься ерундой, а сосредоточиться на том, что было действительно важно.
И все же ненасытная жажда снова хоть одним глазком взглянуть на Мерлина оказалась сильнее всего, и Моргана не удержалась и вновь прибегла к заклятью старения. Самой себе она твердила, что просто соскучилась и хочет увидеться с Мордредом.
Обернувшись шустрой старушкой, которой Моргана на всякий случай дала имя Хильда, она легко пробралась в Камелот и отправилась прямиком на городскую площадь. Это было то место, где можно было встретить любого жителя города, начиная от короля и заканчивая бедными крестьянами, принесшими на продажу плоды своих праведных трудов.
Очень скоро Моргана увидела Артура, и на этот раз рядом с ним находился Мордред. Она резко отвернулась и прикрыла морщинистое лицо краем капюшона, не желая, чтобы друид узнал ее. И тут она буквально столкнулась с Мерлином, который, видимо, направлялся к Артуру. Извинившись, он едва задержался на ней взглядом и поспешил дальше, а Моргана стояла и смотрела ему вслед, чувствуя, как учащенно заколотилось ее, ставшее таким бесстрастным, сердце.
Наверное, она потому так и поступала, что хотя бы в эти редкие моменты могла вновь почувствовать всю полноту жизни, которую давно заслонило необъятная и необъяснимая одержимость обладать властью над Камелотом. Глядя на Мерлина, она вспоминала, какой была прежде, забывая о том, какой стала, и это ее воодушевляло.
Внезапно ей в голову пришла интересная мысль о том, как было бы здорово разделить с ним эту власть. Это было бы славно – два мага на троне, который когда-то занимал Утер Пендрагон! Вот только вряд ли Мерлин простит ей то, что случится с Артуром. У него был такой преданный взгляд, что Моргана ясно осознала: ее глупой мечте никогда не будет суждено воплотиться в жизнь. Мерлин скорее умрет или убьет ее, чем согласиться на ее предложение. А жаль…
«Что ты здесь делаешь, Моргана?» - насмешливый голос, ворвавшийся в ее сознание, прервал поток мыслей, и девушка вздрогнула. Мордред узнал ее и сейчас смотрел в упор своими льдистыми глазами.
«У меня что, не может быть дела в Камелоте?» - ворчливо мысленно поинтересовалась она. – «Может, я пришла посмотреть на то, как ты повсюду тенью следуешь за Артуром!»
«Неужели?» - голос стал еще насмешливее, а глаза покосились в сторону Мерлина, и Моргана ужасно разозлилась. Какое право имел этот мальчишка лезть в ее личную жизнь и в ее голову? Отвернувшись, она пошла прочь, негодуя на то, что Мордред испортил ей такую славную вылазку.
(сиквел фанфика «Когда опустится ночь»)
Автор: MrsBradleyJames (Fontedivina)
Рейтинг: R
Год написания: 2013
Категория: джен, гет
Герои, пары: Мерлин/Моргана, Артур/Гвиневра, Мордред, Гаюс, рыцари
Жанр: экшен, ангст
Таймлайн: после 4го сезона прошло три года…
Статус: закончен
Дисклеймер: Все герои принадлежат ВВС 1
От автора: Моя попытка создать собственный 5й сезон, восполнив все пробелы, которые для меня остались незаполненными создателями сериала. В этом фанфике будет то, что мне очень хотелось бы увидеть в сериале, но чего я так и не увидела. В частности будет расширена роль таких важных героев как Мордред и Айтуса. Также будет мое обоснование некоторых событий, которые в сериале, на мой взгляд, не получили должного обоснования.
P.S. Некоторые события могут не совпадать по времени с теми же событиями в сериале и быть изменены.
читать дальше
ПРОЛОГ
Оглушительный шум разносился по всей округе, потому что это была поистине великая битва. Седовласый старик, тяжело опираясь на деревянный посох с круглым навершием, которым служил белый кристалл, издающий бледное свечение, продирался сквозь ряды врагов, повторяя про себя – снова и снова - лишь одно заклинание: «Я не могу опоздать! Я должен успеть!»
Он был рожден для того, чтобы разрушить многовековое пророчество. Артур не должен был умереть на поле битвы, а Камелот не мог лишиться того, кому еще только предстояло стать величайшим в истории правителем…
ЧАСТЬ 1
Hush, child, the darkness will rise from the deep, and
carry you down into sleep...
Guileless son, I'll shape your belief
And you'll always know that your father's a thief
And you won't understand the cause of your grief
But you'll always follow the voices beneath -
Loyalty, loyalty, loyalty, loyalty only to me
Guileless son, each day you grow older
Each moment I'm watching my vengeance unfold
For the child of my body, the flesh of my soul,
will die returning the birthright he stole
(Heather Dale – “Mordred’s lullaby”)
ГЛАВА 1
Почувствовав жестокий порыв северного ветра, жаждущего забраться под воротник, он стиснул зубы, плотнее запахнул тонкий плащ и прибавил шагу. В такие промозглые осенние вечера он почему-то особенно часто вспоминал руки матери, которые когда-то качали его колыбель, а затем столько раз ласково обнимали, даря ощущение тепла и надежности. Он давно вырос и считал себя вполне самостоятельным мужчиной, но все равно ему этого не доставало. Моргана так и не смогла стать ему семьей, как ни старалась. Хотя когда, еще будучи ребенком, он впервые увидел ее, он искренне ее любил. Но по прошествии лет слишком многое изменилось. В нынешней злобной Моргане, на чьем красивом, но таком надменном лице застыло выражение вечного раздражения и презрения, сложно было узнать ту милую и приветливую девушку, которую он когда-то знал. Теперь она была совсем другая, и Мордред ее, скорее, ненавидел.
И все же он оставался с ней, хотя вряд ли сам смог бы внятно объяснить, было это из-за их общей цели или из-за своей детской привязанности. Мать всегда твердила, что он вырастет, станет большим и сильным мужчиной и отомстит – и за себя, и за нее, и за весь их род. Мордред поклялся, что так и будет. Он знал, что этот час приближается, а чтобы все прошло удачно, Моргана должна была находиться рядом. Он хотел, чтобы в миг его торжества с ним была та, кто сможет понять и разделить его радость.
Впрочем, о его близости с последней Верховной жрицей древней религии не догадывался никто в Камелоте. При дворе он был всего лишь рыцарем, хотя и приближенным к королю Артуру, и он намеревался еще некоторое время придерживаться этой легенды. Мордред умел располагать к себе людей, и вообще-то в Камелоте его любили. Этим людям он не желал никакого зла и искренне надеялся, что они не пострадают, когда он и Моргана свершат свое возмездие.
Выйдя из замка в тот вечер, он привычно флиртовал с хорошенькими служанками и обменивался ничего не значащими фразами с другими рыцарями. В то же время мысленно он был далеко. Он привык притворяться и приспосабливаться к различным жизненным обстоятельствам. Для этого у него были долгие годы.
Мать воспитывала его в ненависти к королю Утеру Пендрагону. Мордред помнил, как она пела, качая его колыбель, о том, что однажды он отомстит королю-тирану, и его ждет великая судьба. Он вырос с этой надеждой и знал, что если будет достаточно терпеливым, то однажды добьется всего, чего захочет. В достижении цели мать учила его не останавливаться ни перед чем, и Мордред отлично усвоил урок.
Вот только когда она умерла, ему пришлось нелегко. Он давно жил сам по себе, и все же, понимая, что его самый родной человек погиб, Мордред жестоко страдал. Он не мог долго оставаться на одном месте и постоянно убегал. Он мечтал найти Моргану, но боялся в одиночку пробраться в Камелот. Для этого он был еще слишком юн и неопытен.
Впрочем, его способность быстро ориентироваться в любой обстановке была поразительной. Он легко менял маски и с разными людьми умел быть разным. Редко с кем он оставался самим собой.
С друидами он всегда вел себя предельно уважительно и вежливо. Перед солдатами из королевских патрулей он прикидывался несчастным заблудившимся ребенком. Заметив, что нравится женщинам, он научился пользоваться своей внешней привлекательностью.
Наверное, лишь однажды после смерти матери он позволил себе не прятаться за очередной маской, а открыть другому человеку свою сущность и быть собой. Девушку звали Кара, и она была из его племени – племени друидов. Она стала его первой и единственной любовью.
Это был самый счастливый период его жизни. Словно истинные дети леса, они целыми днями бродили в густой чаще, перебирались вброд через неглубокие ручьи, находили самые укромные и красивые уголки и подолгу сидели там, наслаждаясь обществом друг друга. Им больше никто не был нужен.
Но Мордред давно узнал, что подобное счастье не может длиться долго, и за все в жизни приходится платить. Кара входила в группу радикально настроенных друидов, которые предпочитала бурно выражать свой протест против запрета магии в Камелоте. Они утверждали, что борются за возможность свободно заниматься волшебством, но на самом деле вели себя крайне агрессивно, и тогда как король Артур даже не пытался их притеснять, они сами совершали разбойные набеги на город и периодически пытались его убить.
Мордред не поддерживал радикалов в их методах. Он вообще был одиночкой и собственные мысли и планы всегда держал при себе. Ими он не делился даже с Карой, которую неоднократно пытался уговорить бросить своих друзей и спокойно жить с ним. Возможно, ради этой девушки он даже смог бы отказаться от своей мести.
Вообще-то он и сам желал королю смерти, а также мечтал о том, чтобы магия была разрешена, но природный ум и осторожность предостерегали его от участия в подобных сомнительных сообществах. Как правило, такие демарши не заканчивались ничем хорошим. Мордред даже вспоминать не хотел о том, что случилось с бедной Карой во время одной из таких вылазок в Камелот. Узнав о том, что его возлюбленная была повешена, друид кричал так, что вокруг него в радиусе нескольких метров полегли деревья.
Впрочем, теперь это были единственные воспоминания, которые могли заставить его холодное сердце забиться быстрее, а глаза – наполниться слезами. И это была еще одна веская причина для осуществления его мести людям, из-за которых он лишился своей единственной любви.
Достигнув назначенного места, Мордред остановился, и его зоркие глаза, которые в темноте видели не хуже, чем днем, заметили, как от дерева отделилась и с кошачьей грацией пошла ему навстречу закутанная в темное хрупкая фигурка.
- Ты опоздал, - заметила женщина голосом, не терпящим возражений, внимательно глядя на него из-под капюшона. – Рассказывай, как дела в Камелоте. Как поживает мой любимый братец?..
***
Сон был настолько реален и осязаем, что Артур не сразу понял, что все-таки спит, и эта страшная кровавая бойня, развернувшаяся вокруг него на широкой равнине, происходит не на яву. Он ощущал на лице жар огня, мучительные крики умирающих разрывали ему уши, и удар меча в живот тоже был весьма чувствительным. Вот только король не успел увидеть лица того, кто нанес ему этот жестокий удар, потому что в тот же миг проснулся от собственного крика.
Руки немедленно ощупали то место, которое пронзил меч, но раны, конечно же, не было. Понимая, что больше не сможет заснуть, Артур присел на кровати, с сожалением замечая, что его крик разбудил Гвиневру.
- Что случилось, любимый? – обеспокоенно спросила она, приподнимаясь и обхватывая мужа за широкие плечи. – Опять дурной сон?
- Да, - судорожно сглотнув, ответил Артур, все еще не в силах сбросить с себя наваждение, навеянное кошмаром.
- Это уже не впервые, так что тебе нужно обратиться к Гаюсу, - заметила Гвен, запуская теплые пальцы под его рубашку. – Он поможет.
- Хорошо, я так и сделаю утром, а ты прости, что разбудил, любовь моя, - проговорил он и, с удовольствием зарываясь лицом в ее густые теплые волосы, почувствовал, как стальные когти страха начали-таки разжиматься…
- О, Гвен, как же я тебя люблю, - прошептал он, нежно целуя жену.
- Тогда давай спать, потому что завтра нам обоим предстоит непростой день, - сонным голосом пробормотала она и потянула Артура назад в постель. Через минуту она уже сладко спала, уютно устроившись в его объятиях, но Артур так и не мог больше уснуть. Болезненное предчувствие грядущей беды, с недавних пор поселившееся в его груди, не давало покоя, и даже любовь не была в силах прогнать его надолго. Дело было не только в дурных снах, хотя и они беспокоили Артура, потому что повторялись с завидным постоянством, а это не могло предвещать ничего хорошего. Важнее было то, что он буквально физически ощущал приближение чего-то злого и темного, готового навредить тем, кого он любил. И, к сожалению, Артур не знал, как это предотвратить. Неужели отпущенный ему и Гвиневре период безмятежности должен был закончиться?..
Целых три благословенных года они жили спокойно и счастливо. Целых три чудесных года Моргана не давала о себе знать, а вместе с ней куда-то пропали все остальные враги Камелота. Король Артур правил мудро и справедливо и снискал себе репутацию сильного и умного монарха, которого многие хотели видеть в союзниках. Все это было ему на руку, так как укрепляло королевство.
Три замечательных года Камелот не знал войны, и его жители наслаждались миром и процветанием. Даже с магами король вел себя иначе, чем его отец. И хотя официально магия все еще была под запретом, за три года ни одного волшебника в Камелоте не казнили по обвинению в колдовстве. Артур даже подружился с друидами и разрешил им беспрепятственно ходить по своей земле. Правда, среди них еще были такие, кто помнил о злодеяниях Утера и продолжал вымещать свою злобу на его сыне, но Артур надеялся, что со временем он сможет завоевать доверие племени магов.
За три плодотворных года за своим Круглым столом Артур собрал самых лучших рыцарей из всех пяти королевств. Леон, Персиваль, Гвейн, Элиан - каждому из них король был готов без колебаний доверить свою жизнь. Кроме того, он сам лично занимался с новобранцами, обучая их искусству битвы на мечах и прочим военным премудростям. Особенно Артуру полюбился Мордред – совсем мальчик, но очень уверенный в себе и подающий надежды рыцарь. В последние дни король проводил с ним времени больше, чем с кем бы то ни было.
Кроме того, Артур все больше сближался с Мерлином. Мерлин давно был не просто слугой, но и верным другом, а теперь стал еще и доверенным лицом и советником. Именно у него Артур спрашивал совета по самым различным вопросам и его мнению доверял. Мерлина тяготило лишь одно – он так и не рассказал Артуру о своей магии.
Итак, кажется, все это - уважение соседей, надежный двор, преданные рыцари и любовь красавицы-жены - сыграли с Артуром злую шутку. Похоже, он совсем расслабился.
Беда постучалась в ворота с дурными вестями, принесенными дозорными с северных границ. В казалось бы благополучном районе неожиданно участились нападения бандитов на мирных жителей. Артур отправил туда патруль для выяснения обстановки, но никто из воинов так и не вернулся, и это было очень дурным знаком.
Примерно в это же время он начал видеть весьма реалистичные сны о кровавой бойне. Конечно, королю Камелота не пристало поддаваться страху и панике из-за каких-то кошмаров, и Артур некоторое время не придавал им значения. Днем он мог даже не вспоминать об этом, но ночами сон возвращался с завидным постоянством, и каждый раз Артур мучительно погибал от удара мечом. Такое даже самого уравновешенного человека могло лишить покоя. Артур почти не сомневался в том, что сны предвещают ему гибель в битве, вот только он не знал, когда это случится, и кто был его противником. Это незнание нервировало куда сильнее, чем сами кошмары.
В итоге король почти не спал уже которую ночь, и вокруг его глаз залегли глубокие темные тени, а нервы натянулись, словно тетива лука, готового спустить стрелу.
И хотя Артур на самом деле не верил, что существует лекарство, способное вылечить его от вещих снов, он все-таки решил воспользоваться советом Гвен и обратиться за помощью к Гаюсу. Как только солнце в то утро поднялось над городом, король уже сидел в зале для приемов и ожидал старого лекаря.
- Дурные сны, сир? – встревоженно спросил Гаюс, выслушав короткую историю Артура. – Конечно, я найду вам лекарство, но зачастую такие сны несут в себе важную информацию, и от них нельзя отмахиваться.
- Я это знаю, - устало проговорил Артур. – Но какой смысл мне знать о том, что я погибну от меча на поле брани, если я не знаю, кому суждено убить меня?
- Вполне вас понимаю, сир, - кивнул старик.
- Хотелось бы мне каким-то образом приблизиться к пониманию того, зачем вижу эти сны, Гаюс, - сказал король.
- Я не знаю такого способа, сир, кроме…, - лекарь многозначительно замолчал, и Артур понятливо кивнул.
- Я знаю, ты имеешь в виду магию, - усмехнулся он. – И я готов был бы прибегнуть вновь к ней, но полагаю, что и так в свое время наделал много глупостей, связываясь с волшебниками. Хотя, признаюсь, соблазн весьма велик. Я мог бы узнать, когда мне предстоит эта битва, подготовиться к ней и, кто знает… возможно, я бы даже смог переменить свое будущее.
Гаюс посмотрел на него прищуренными глазами, в которых сквозило неприкрытое сомнение.
- Вы же знаете, сир, что переменить будущее невозможно, - изрек он. – Это расхожее заблуждение, и я бы мог многое об этом порассказать. Но вполне возможно, что сны, которые вы видите, - всего лишь глупая игра воображения, и на самом деле не имеют столь глубокого смысла, какой вы им придаете.
- Возможно, - задумчиво заметил Артур.
В этот момент в залу вошел рыцарь с важным донесением. Три беженки из одной северной деревни хотели немедленно видеть короля, и, чувствуя, что это очень важно, Артур пожелал их принять.
- Она забрала всех мужчин, - плача, сообщила одна из растрепанных и перепуганных женщин.
- Но кто она? – спросил король, уже догадываясь, что знает ответ на свой вопрос.
- Она похищает мужчин и использует их в качестве рабов, - ответила вторая беженка. – Там, в подземельях башни Измир, что-то происходит. Она что-то ищет…
- У нее темные волосы, и она владеет магией, - добавила третья женщина. – Она принесла нам беду…
- Моргана! – воскликнул Артур, понимая, что только этого ему и не хватало для полного счастья. Мятежная сестрица вновь объявилась и наверняка готовит какие-то новые козни против него и Камелота.
- Этого и следовало ожидать, сир, - проговорил Гаюс. – Ведь вы же никогда не верили в то, что она могла быть мертва, правда?
- Но что она может искать под этой башней? – спросил Артур после того, как был отдан приказ накормить беженок и найти им подходящее жилье.
Гаюс только пожал плечами.
- Возможно, какой-нибудь новый магический артефакт, - предположил он.
- Наверняка мы вскоре снова о ней услышим, - мрачно заметил король. - И все же это добрые вести, потому что в таком случае мои люди могут быть живы. Отправьте отряд на поиски! – распорядился он, довольный тем, что за этими новыми заботами ему выпала возможность забыть о ночных кошмарах.
ГЛАВА 2
Услышав имя Морганы, Мерлин невольно вздрогнул. Когда-то это имя ласкало ему слух. Теперь он, скорее, испытал облегчение. О Моргане давно не было слышно, и некоторые полагали, что она мертва. Мерлин в это не верил, а точнее, не желал верить. Потому что в глубине души он всегда продолжал любить эту женщину.
- Мерлин? – услышал он голос Гаюса, озабоченного его долгим молчанием. – Все в порядке?
- Ага, - молодой человек подарил старому другу дежурную улыбку в надежде, что хотя бы ненадолго сможет усыпить его бдительность. Гаюс замечал слишком многое, а Мерлин вовсе не хотел, чтобы тот понял, что весть о Моргане его обрадовала.
- Мне просто нужно работать, - сообщил он и поспешил в покои короля.
Там в этот час было пусто, потому что Артур занимался тренировками с рыцарями, а Гвен – какими-то женскими делами. Так что здесь Мерлин мог побыть в одиночестве и спокойно собраться с мыслями, что ему было просто необходимо.
Известия о Моргане его сильно взволновали, но если в первый миг осознание того, что она все-таки жива, подарило минутную радость, то потом ему сразу стало больно. Воспоминания об их искалеченной, обреченной на вечное блуждание во мраке, любви до сих пор причиняли страдания, почти осязаемые физически.
Когда-то давно – казалось, что это происходило совсем в иной жизни и даже не с ним - он и Моргана любили друг друга и были полны надежд на счастливое совместное будущее. Они планировали убежать из Камелота, но этому замыслу помешал Великий дракон. В итоге Мерлин несколько недель провел в постели, залечивая переломы после рухнувшей на него пещеры, а Моргана пропала, и о ее судьбе ничего не было известно почти целый год.
Когда окончательно поседевший от горя король Утер уже не надеялся еще когда-либо вернуть свою любимую подопечную домой, она вдруг пришла сама. Мерлин был счастлив видеть ее живой и невредимой, но она держалась отстраненно. Он понимал, что она имеет все права на него злиться, и чувствовал себя очень виноватым. Он хотел немедленно с ней поговорить, чтобы объяснить, почему тогда у него не получилось придти, но Моргана не стала его слушать.
- Я все забыла, Мерлин, - с холодной усмешкой, которая отныне стала привычной на этом ангельском лице, сообщила она. – Забудь и ты. Мне плевать, почему так получилось. Теперь я – другая, и между нами нет ничего общего.
Он, не понимая, что произошло, хотел ее переубедить и говорил о своей любви, но она прогнала его. И так случалось каждый раз, когда Мерлин пытался заводить об этом разговор.
Он был морально уничтожен. Мало ему было тех мучений, что он испытывал каждый день, пока Морганы не было рядом, думая о том, где она и что с ней! Ее возвращение сделало его еще более несчастным.
И все же однажды кое-что произошло. Кое-что весьма значительное, что доказало, что несмотря на свою показную холодность и отчужденность, Моргана также по-прежнему горячо любила Мерлина.
Как обычно рано поутру, радуясь росистой свежести, Мерлин собирал в лесу травы для Гаюса. Внезапно его внимание привлекли чьи-то голоса, и он увидел две женских фигуры в плащах с капюшонами. Он мог бы поклясться, что одной из них была Моргана. Пока он осторожно наблюдал, женщины крепко обнялись, а затем одна из них села на коня и ускакала прочь. Вторая осталась стоять, пристально глядя ей вслед, и тогда Мерлин решился заговорить.
- Кто это был, Моргана? – спросил он, и девушка вздрогнула от неожиданности и невольно отступила на шаг. Впрочем, ему недолго пришлось наслаждаться ее изумлением, потому что Моргана, даже застигнутая врасплох, быстро справилась с замешательством.
- Ты что, следил за мной? – неприязненно спросила она.
- Вообще-то нет, - признался юноша. – Но раз уж я увидел тебя с этой…дамой, - он многозначительно приподнял брови. – Мне стало любопытно, кто это и почему вы встречаетесь тайком за городскими воротами…
- Это тебя совершенно не касается, - ответила она, отворачиваясь, чтобы уйти, но Мерлин внезапно перегородил ей путь.
- Ты не уйдешь от меня просто так! – заявил он, чувствуя в себе железную решимость исправить то, что разладилось между ними. Или хотя бы постараться понять причины происходящего. – Раз ты не хочешь говорить сама, ладно, но ты хотя бы выслушаешь меня, Моргана! – твердо проговорил он, но девушка лишь недовольно поджала соблазнительные розовые губы. Конечно, Мерлин понимал, что может сколько угодно пытаться ее остановить и даже угрожать ей, но это вовсе не означает, что Моргана станет его слушать. Похоже, она была также тверда в своем намерении уйти.
- Прочь с моего пути или пожалеешь, - сказала она, зеленые глаза сверкнули, и Мерлин отлетел в сторону, больно ударившись спиной о землю. Впрочем, он не собирался сдаваться, даже если Моргана решила вступить с ним в магическую дуэль. Молниеносно поднявшись на ноги, он вскинул ладонь, блокируя ее следующий удар. Похоже, за то время, пока Моргана отсутствовала, ее силы и умения возросли многократно, но не это сейчас было главным. И все же, как бы желая проучить возлюбленную, Мерлин поднял руку, и на этот раз она упала на спину.
- Чего тебе от меня нужно? – сердито воскликнула она, также быстро поднимаясь с земли. Капюшон упал с ее головы, чудесные волосы растрепались, глаза горели гневом праведным, - она еще никогда не выглядела более желанной.
- Я хочу, чтобы ты поняла, что я не предавал тебя! - упрямо проговорил Мерлин, – Я просто не смог тогда придти…
- Да какая теперь разница? – отмахнулась она. – Все это не имеет никакого значения!
- И все же ты выслушаешь меня! И я знаю место, где мы сможем поговорить, не привлекая к себе ненужного внимания, - добавил он, схватил девушку и, перекинув ее через плечо, помчался в чащу.
- Что ты себе позволяешь, болван неотесанный? – закричала Моргана, нещадно колотя его кулаками по спине. – Отпусти меня немедленно! Ты за это поплатишься!
Но Мерлин не обращал внимания на эти удары и продолжал тащить ее дальше. Он остановился, лишь когда увидел маленькую хижину, спрятанную за деревьями так ловко, что человек непосвященный не смог бы ее разглядеть. Войдя внутрь, Мерлин поставил Моргану на ноги и предусмотрительно отпрыгнул на пару шагов в сторону. Он и сам толком не знал, зачем принес ее в этот лесной домик. То ли на самом деле опасался, что их кто-то увидит в лесу, то ли преследовал другие цели, о которых ему даже некогда было задуматься.
Оказавшись на твердой почве под ногами, но в замкнутом пространстве с Мерлином, в первые мгновения Моргана выглядела несколько растерянной.
- Да я даже не знаю, что сейчас с тобой сделаю! – воскликнула она, но юноша лишь усмехнулся.
- Если бы хотела, давно бы сделала, - заметил он. – И не позволила бы принести тебя сюда. Но ты захотела остаться со мной наедине…
Говоря об этом, он улыбнулся своей прежней солнечной улыбкой, и Моргана подняла глаза, в которых мелькнул испуг. Похоже, Мерлин был не далек от истины.
- Ты просто слегка меня удивил, - попыталась оправдаться она. – Но больше такое не повторится!
И, будто вспомнив, что владеет силой, она вытянула руку и пригвоздила Мерлина к стене. Правда, он успел выставить свою ладонь и сделать то же самое с ней, так что теперь они оба держали друг друга с помощью магии.
- Ну, надо же! Ты говоришь, что между нами больше нет ничего общего, но мы даже используем одно и то же заклятье! - рассмеялся Мерлин. Его создавшаяся ситуация в отличие от нервной Морганы очень даже веселила.
- Ну, да, это же ты меня ему научил, - усмехнулась она, и он почувствовал, что находится на верном пути. Еще чуть-чуть, и девушка сдастся, и между ними все снова будет так, как прежде, казалось Мерлину.
- Я вижу, что ты веришь мне, Моргана, - проговорил он. - Иначе ты даже не стала бы говорить со мной. Ты знаешь, что я бы никогда не смог предать тебя. Мы не должны драться. Мы должны быть вместе!
- Никогда! – прорычала она, осыпая его градом взглядов, полных ненависти и чего-то еще. Неужели все-таки любви?..
- Брось, Моргана! – вновь заговорил воодушевленный Мерлин. – Прекрати свои дурацкие игры. Признайся, что ты мне веришь!
Одну секунду они просто молча смотрели друг другу в глаза, а в следующий миг одновременно ослабили магическую хватку, чтобы броситься друг другу в объятия.
Вот и закончились долгие годы томительного ожидания, и темное желание, которое жгло их сердца хуже драконьего огня, прорвалось, хлынуло наружу бурным потоком и затопило их с ног до головы. Покрывая жадными поцелуями лицо Морганы, ее шею и грудь, Мерлин чувствовал, что не может остановиться. К счастью, она и не собиралась его останавливать. Разжигая в нем все новые огни желаний, Моргана, наконец, сорвала одежду с себя и с него.
Атласная белая кожа, рассыпавшиеся по спине и груди темные кудри, сладкие губы, так и манившие прикоснуться и от которых он никак не мог оторваться, - все это словно было создано для того, чтобы лишить Мерлина рассудка. И он его полностью лишился, сжимая ладонями ее горячие бедра и исступленно лаская губами полные округлости ее грудей. В его руках Моргана была обжигающей, как живой огонь, и податливой, словно речная вода. Закусывая губы и подавляя стоны, она дразнила его, то прижимаясь всем телом, то отталкивая его. Они не могли насытиться друг другом, двигаясь в едином ритме для того, чтобы на несколько минут разъединиться, но затем вновь стать двумя половинками единого целого, словно заклинания, шепча и выкрикивая имена друг друга.
Мерлин не знал, сколько часов длилась эта сладкая пытка, потому что время больше не имело над ними власти. Наконец, Моргана заснула, положив голову ему на грудь, а затем, перебирая ее волосы, уснул и он. Когда он пробудился, никаких следов ее пребывания в хижине не было.
Не было Морганы и в замке, куда Мерлин помчался быстрее ветра. Так она снова пропала из его жизни тогда, когда он во второй раз был настолько глуп, что решился поверить в счастье.
После этого они еще несколько раз встречались, но всегда - при неблагоприятных для Артура (а значит, и для Мерлина) обстоятельствах и ни разу – наедине. Отныне все силы и энергию Моргана бросила на убийство своего родного брата и завоевание трона Камелота.
Впрочем, Мерлин, запрятав поглубже свою тайную боль и печаль, смирился с потерей и отчаянно следил за тем, чтобы самозванной королеве не удалось ни то, ни другое. Пока что со своей задачей он справлялся.
Когда чародейка потерпела очередное поражение и позорно бежала из Камелота, Мерлин знал, что она была ранена. Некоторое время он даже пытался ее искать (хотя сам не смог бы себе объяснить, для чего – чтобы передать в руки Артуру или чтобы помочь), но все было тщетно.
И вот он вновь услышал о ней…
ГЛАВА 3
Моргана опять резко проснулась.
Да сколько же ее еще будут преследовать эти кошмары, от которых не была способна избавить даже ее хваленая магия?! Видимо, боль от перенесенных унижений была намного реальнее и сильнее любого колдовства. И, если когда-то ее ужасали сновидения, в которых она шагала посреди горящего Камелота с руками, обагренными кровью, то сейчас в состояние шока ее вгоняли сны иного свойства.
Теперь во сне она чаще всего сидела в глубоком колодце, прикованная на цепь, а рядом беспомощно билась о каменные стены несчастная Айтуса. Колодец был слишком узок для растущего дракона, и потому она вся была искалечена и постоянно кричала от терзавшей ее боли.
Моргана тоже была искалечена, хотя морально больше, чем физически, но порой из ее горла вырывались не менее страшные крики.
Как же она могла попасться так глупо? Это просто не могло случиться с ней! Она, всесильная Моргана, последняя Верховная жрица древней религии, чье имя внушало страх и трепет, была лишена своей магической силы и взята в плен самым обычным человеком! Будь это другой маг, ей хотя бы не было так обидно.
Его звали генерал Саррум из Аматы, и это был великий военачальник, но неудавшийся чернокнижник. Всю жизнь он мечтал обучиться магии, вот только у него не было к этому никаких способностей. Тем не менее, Саррум не терял надежды и постепенно собрал огромную коллекцию волшебных артефактов. Среди них был таинственный сгусток слизи, который обладал уникальной способностью поглощать чужую магию. Саррум надеялся с его помощью украсть силу Морганы и забрать ее себе.
Притворившись союзником, воин предложил колдунье помощь в войне против Камелота. Моргана, которая слепла от одной мысли о том, что она, наконец, сможет убить Артура, не раздумывая, согласилась.
За свою слепую ненависть она заплатила высокую цену, - Саррум жестоко ее обманул. И вот она и ее верный маленький белый дракон оказались на цепи в глубоком колодце.
Сначала Моргана была настолько зла на саму себя, что не могла ни есть, ни спать, а только тонула в бездонном океане отчаяния чернее безлунной ночи, рвала на себе волосы, кричала и рыдала. Обломав ногти в тщетных попытках освободиться, она осыпала Саррума бесчисленными проклятиями.
Осознав, что ничего не добьется ни ненавистью к своему мучителю, ни самобичеванием, она немного успокоилась, но не смирилась. И минуты не проходило, чтобы ее воспаленный мозг не размышлял о том, что же делать дальше. Помощи ждать было неоткуда. Без магии она даже не могла мысленно дотянуться до Мордреда – единственного человека, которому смогла бы довериться. Тогда Моргана поняла, что нужно действовать хитростью.
Много томительных дней и бессонных ночей она провела, тщательно и терпеливо обдумывая различные варианты освобождения и побега и делясь ими с Айтусой. Наконец, чародейка остановилась на одном из вариантов. Белому дракону предстояло сыграть в нем не последнюю роль.
Фатальная ошибка Саррума заключалась в том, что он забыл, что драконы, взрослея, становятся опасными, потому что начинают дышать огнем. Несмотря на увечья, Айтуса на второй год плена также открыла в себе эту способность, и Моргана решила этим воспользоваться. Когда кто-то из слуг Саррума в очередной раз принес им еду, Айтуса с помощью когтей вскарабкалась по стене колодца, открыла пасть и опалила несчастного своим пламенным дыханием. Мужчина, чья рука в одни миг обгорела едва не до кости, дико заорал. Впрочем, Моргану, которой все это время приходилось слушать куда более дикие и жалобные вопли дракона, это не тронуло.
- Немедленно вытащи нас отсюда! – закричала она. – И останешься жив! Ты мне не нужен, мне нужна жизнь твоего господина!
Ошалевший от боли воин швырнул в колодец меч, и Моргана разрубила им сковывавшие их почти три невыносимых года цепи. Затем воин бросил веревку, и женщина, крепко прижимая к себе покалеченного дракона, выбралась из колодца. Какое же это было облегчение – вновь ощутить на своем лице прохладное дыхание свежего ветра!
Моргана сдержала слово и оставила обожженному слуге жизнь, но вот Саррума она щадить не собиралась. Она даже не знала, за какое из злодеяний хочет убить его больше – за несчастное искалеченное существо, благодаря которому она продержалась в течение этих долгих лет; за лишение магии; за собственный плен или за то, что время от времени слуги Саррума поднимали девушку из колодца и доставляли в его спальню, чтобы он мог удовлетворить свои мужские потребности. Причин было более чем достаточно, и кулаки Морганы сжимались, когда она представляла, насколько близка к осуществлению своей мести.
Но прежде ей необходимо было вернуть свою магическую силу. Из древних книг, которые ей давала читать Моргауза, она знала, что это можно осуществить лишь одним способом – с помощью дыхания дракона.
- Айтуса, ты должна мне помочь, - сказала Моргана, внимательно заглянув прямо в глаза белому дракону, который в ответ что-то невнятно проворчал. – Чтобы вернуть мне магию, ты должна подышать на меня своим огнем.
Дракониха попятилась, всем своим видом давая понять, что не собирается испробовать на Моргане свое огненное дыхание.
- Не волнуйся, ты не причинишь мне вреда, - улыбнулась чародейка. – Давай же, у нас не так много времени. Скоро эта свинья Саррум хватится нас, и мы должны быть готовы!
Ни о чем не подозревающий Саррум спокойно пировал в своем мрачном замке, когда дверь внезапно с шумом распахнулась, и на пороге появилась решительная Моргана. В руках у нее не было никакого оружия, но, судя по блеску холодных глаз, ей оно было совсем не нужно. Пока она приближалась к столу, за которым сидел Саррум, разговоры прекратились, и присутствующие застыли с набитыми едой ртами. Многие знали историю Морганы и были напуганы ее неожиданным появлением, а кое-кто, почувствовав неладное, даже начал осторожно пробираться к выходу.
- Убирайтесь отсюда, если не хотите разделить судьбу животного, которое заседает во главе вашего стола! – проговорила она, остановившись прямо напротив генерала и вперив в него свои острые, как бритва, глаза.
- Как ты выбралась? – пораженно воскликнул он, в испуге вскакивая с места. – Ты вернула свою силу? Но как?
- А ты, похоже, так и не преуспел в этом, - усмехнулась Моргана, краем глаза отмечая, что больше половины присутствующих уже предпочли сбежать из пиршественного зала.
- Но как ты?..
- Так и быть, перед твоей смертью я скажу тебе, каким образом спаслась, - наслаждаясь тем эффектом, который производило на Саррума каждое ее слово, а он тем временем становился все бледнее и болезненнее, произнесла она. – Ты недооценил моего дракона, глупец!
- Нужно было убить вас! – злобно прошипел генерал, буквально задыхаясь от ненависти. – От вас все равно не было никакого толку!
- Ты мучил нас два года, мерзкий червь, - проговорила Моргана, пронзая Саррума кинжалами своих взглядов. – И все ради своего мелкого удовольствия! Пришло время платить по счетам! Сначала я хотела, чтобы ты умирал долго и мучительно, так же, как эти долгие годы жила я, но я не настолько кровожадна… Ты умрешь прямо сейчас! Слабак, - с презрением добавила она, сверкнула глазами, и в тот же миг голова генерала бессильно повисла на его хрустнувшей шее. Оставшиеся в зале заголосили и бросились к выходу, но Моргане не было до них дела. Бросив последний, полный удовлетворения взгляд на своего мучителя, она спокойно покинула залу.
Потом она прошла в тронный зал и, коротким взмахом руки избавившись от дернувшейся было стражи, забрала волшебные артефакты Саррума. Среди них оказалось немало очень любопытных штуковин. Особенно долго и осторожно Моргана изучала слизняка, забравшего у нее магическую силу. Возможно, однажды это ей тоже может пригодиться, решила она, спрятав его в шкатулку. После этого она покинула замок Саррума.
Снаружи ее ждала Айтуса.
- Пойдем, девочка, - улыбнувшись, сказала Моргана. – Мы свободны!
Дракониха издала короткий вскрик и послушно засеменила следом за ней. Айтуса уже не впервые спасала ей жизнь, и Моргане очень хотелось бы знать, чем она заслужила подобную честь. Впрочем, она платила дракону истинной любовью.
А потом через некоторое время в ее жизни снова появился Мордред. Обозленный на род Пендрагонов, он с восторгом принял предложение Морганы о завоевании Камелота. Пожалуй, Мордреда она тоже любила. Как бы там ни было, а он был сыном Моргаузы, а значит, ее близким родственником. Единственным родственником, которого она еще желала признавать.
ГЛАВА 4
Он на самом деле немного задержался, но знал, что если Моргана и будет злиться, то совсем недолго. Несмотря ни на что, она его все-таки любила. Эта привязанность Мордреда даже воодушевляла. Последнюю Верховную жрицу древней религии многие боялись и ненавидели, так что ему очень льстило ее доброе отношение.
- Ты спрашиваешь, как дела? Все просто отлично! - усмехнулся Мордред так, как умел только он – невинно и в то же время очень хитро. Моргана любила эту его усмешку, потому что она так напоминала ей Моргаузу. – Девушки меня обожают, рыцари меня уважают, а король - так просто носит на руках!
- О чем это ты говоришь? – недовольно спросила она. – Опять твои неуместные шуточки?
- Вовсе нет, дорогая Моргана, - снова приподнял уголок рта Мордред. – Сегодня мы с Артуром тренировались, а потом ему вздумалось носить меня по двору на своих королевских руках! И это видели все! Мне кажется, Мерлин ревнует.
Перехватив гневный взгляд Морганы, Мордред звонко рассмеялся.
- Да перестань! – воскликнул он. – Твоя проблема в том, что ты слишком серьезна. Ты не умеешь расслабляться и не умеешь веселиться. Ты слишком зациклилась на своей цели…
Иногда в приступе внезапной ностальгии он все еще вспоминал ту, другую Моргану, которую полюбил с самой первой встречи. Тогда он понятия не имел о том, что их связывали кровные узы, но, видимо, судьба знала, что делала, когда сводила их вместе. В те времена Моргана была добрым, отзывчивым и сострадательным человеком. Тогда она умела улыбаться, а не просто растягивать губы в презрительной усмешке.
Мордред скучал по той Моргане.
Хотел бы он знать, почему она так сильно переменилась. Дело было явно не только в ее ненависти к Утеру, всю жизнь лгавшему ей о ее происхождении. У Морганы был какой-то темный секрет, который она не раскрывала никому, даже Моргаузе. Правда, Мордред подозревал, кто в этом мог быть замешан.
Когда они встретились вновь, Моргана ждала прихода Мерлина. Они вроде как собирались вместе бежать из Камелота, но он не пришел. Наверное, Моргана была влюблена в этого парня.
Мордред прекрасно знал, до каких темных глубин отчаяния может довести с виду такое безобидное чувство как любовь. Он и сам стоял на краю подобной бездны, готовый шагнуть вниз. Что его удержало? Воспоминания о руках матери, качавшей его колыбель? Или неутоленная жажда мести и надежда обрести-таки успокоение?
В любом случае его это тоже здорово изменило.
После того, как Моргана, обучавшаяся у своей сестры Моргаузы черной магии, покинула ее и Мордреда и вернулась в Камелот, мальчик-друид не видел ее несколько лет. Прошло еще несколько лет после смерти Моргаузы, прежде чем им снова пришлось увидеться. Он был очень одинок, у него не было четкого плана, но он шел в направлении Камелота. В это время произошло два знаменательных события, заставивших Мордреда поверить в то, что судьба продолжала вести его к той самой цели, конечной точкой которой было возмездие.
Совершенно неожиданно Мордред спас короля Артура и его слугу Мерлина от неминуемой гибели или рабства. На них в лесу напали разбойники, во много раз превосходившие их числом, и Артуру с Мерлином пришлось бы совсем туго, если бы не Мордред, с дерева расстрелявший нескольких негодяев. Артур был настолько благодарен юноше за спасение своей жизни, что пригласил его ко двору и даже предложил стать рыцарем Камелота. Такую возможность приблизиться к королю Мордред не мог упустить. Это был поистине королевский подарок судьбы.
И уже на следующий день Мордред встретился с Морганой. Как же он был счастлив видеть ее снова! Они долго не выпускали друг друга из объятий, смеясь и плача и наперебой рассказывая о своей одинокой жизни. Лишь немного позже Мордред заметил, что прежде такие ясные глаза Морганы ныне горели странным бешеным огнем. Все ее разговоры были только о троне Камелота (его она желала всем сердцем и душой) или о смерти Артура (ею она была буквально одержима). Она питалась собственной ненавистью, и ненависть была тем воздухом, которым чародейка теперь дышала.
Мордред был неприятно удивлен всем этим переменам, но, осознав, что их цели в общем-то совпадают, просто перестал об этом думать. У каждого из них были свои причины ненавидеть Пендрагонов, поэтому было большей удачей, что они все-таки встретились.
- Я стану рыцарем Камелота, - с горделивой улыбкой сообщил Мордред при их новой встрече. – Это приблизит меня к Артуру и поможет нашим целям.
- Еще бы! – усмехнулась Моргана. – Теперь, когда я не живу в замке, мне необходим человек внутри.
- Расскажешь мне, как ты собираешься действовать? – поинтересовался он.
- У меня есть армия, - призналась она. – У меня много союзников, а будет еще больше, когда я скажу им, что дело решенное и верное. Когда мы будем готовы к нападению, ты откроешь нам главные ворота, и армия войдет в город.
- Все так просто? – ухмыльнулся он. – Так почему же ты до сих пор этого не сделала? Ты могла бы соблазнить какого-нибудь простака в Камелоте, и он сделал бы что угодно ради твоих прекрасных глаз! Ни один рыцарь не устоит против твоих чар, моя дорогая Моргана!
Услышав это, девушка передернулась, словно ее хлестнули кнутом, и ее лицо ожесточилось.
- Возможно, я бы так и сделала, - после минутного молчания проговорила она, – будь я одна. Но я встретила тебя. На вершине все же приятнее быть не в одиночестве.
При этих словах Мордред загадочно усмехнулся. Не отвлекись Моргана на какие-то свои тайные мысли, она бы это заметила. Она полагала, что очень хорошо его знает. Будущий рыцарь Камелота вновь приподнял уголок губ. Как же она ошибалась!
Никто не знал его настоящего. Наверное, только Кара знала. С ней единственной ему не хотелось притворяться или лгать. Она принимала его таким, каким он был. Возможно, Моргана тоже стоила того, чтобы он раскрылся перед ней, но Мордред просто не мог этого себе позволить.
Интересно, как сложилась бы его жизнь, если бы Кара не умерла? Наверное, они спокойно жили бы в лесу, и он не искал бы Моргану и думать не смел бы ни о какой мести.
Но что толку было терзать себя, представляя, как все могло бы быть, если Кару нельзя было вернуть?
Мордред все еще вспоминал тот вечер, когда ждал ее после очередной вылазки друидов-радикалов в Камелот, но Кара так и не вернулась. Она ничего не рассказывала ему о своей деятельности, и он понятия не имел о том, что в своих попытках побороть Камелот Кара зашла слишком далеко. Не знал он и о том, что у нее было важное задание - убить короля.
Мордред знал лишь то, что его возлюбленная попалась и была приговорена к смерти.
Он надеялся ее спасти, но прибыл в Камелот слишком поздно.
В тот день, насухо отерев заплаканные глаза, он вновь поклялся вечно ненавидеть род Пендрагонов. Мать с детства внушала ему эту ненависть, и он впитывал ее, как жаждавшая дождя земля впитывает влагу, но тогда он не мог прочувствовать ее в полную силу. Теперь она струилась по его венам темной кровью. Поэтому Моргана была ему очень нужна. Возможно, он мог бы справиться и без нее, но к чему было отказываться от столь могущественного союзника? Кроме того, ему опять же льстила ее привязанность. И хотя его сердце было холодно, как зимняя ночь, он еще не утратил способности отзываться на чужое тепло.
ГЛАВА 5
Гвиневра толкнула дверь и вошла в комнату, неся в руках поднос, на котором стояли две полных ароматно пахнущей еды тарелки, кувшин с лучшим вином, которое как раз привезли из южных уделов, и два серебряных кубка.
Иногда королева предпочитала сама приносить королю ужин.
Ее любимый сидел за столом такой озабоченный и потерянный, что у Гвен в сердце заныла противная заноза. Она знала этот его взгляд – полный тревоги и сомнений, взгляд человека растерянного и стоящего на распутье, но как давно она его не видела! Пожалуй, ни разу за последние три года.
Поставив поднос на стол, Гвен подошла к мужу сзади и положила теплые ладони ему на плечи. Он тут же повернулся, притянул девушку к себе на колени и спрятал лицо у нее на груди.
- Как насчет ужина? – поинтересовалась она.
- Что-то нет аппетита, - виновато улыбнулся Артур, поднимая лицо. – Если ты не против, я немного выпью вина, - и, наполнив кубки кроваво-алой жидкостью, он сделал пару глотков.
- Может, поделишься тем, что тебя так тревожит? – спросила Гвен, лаская его мягкие волосы. – Я знаю о беженках с севера. Это Моргана? Она снова объявилась?
- Вероятно, она, но мы пока не знаем точно, - ответил Артур. - Я отправил большой отряд в надежде, что наши люди живы.
- Моргана опасна, и ее появление не сулит добра, но ты бы не стал так переживать из-за нее одной, - внимательнее присмотрелась к нему она. – Ведь есть что-то еще, да? Это из-за кошмаров, которые снятся тебе каждую ночь, правда? Что это, любимый?
- Это всего лишь дурные предчувствия, - уклончиво ответил Артур, отводя глаза. – Ерунда…
Гвен знала, как прекрасно развита интуиция ее мужа, и привыкла ей доверять, так что, скорее всего, его дурные предчувствия никак не подходили под категорию «ерунды». Артур просто не желал ей рассказывать. Возможно, просто не хотел ее пугать. Только вот пора ему уже было понять, что она не ребенок, которого стоит оберегать от всего…
- Хорошо, поговорим об этом, когда ты сочтешь нужным, - тем не менее, согласилась она, целуя его. – И мне жаль, что настойка Гаюса не помогла.
- Мне тоже жаль. Наверное, мне стоит сегодня лечь в другой комнате, - заметил он. – Из-за меня и ты не можешь спать…
- Боюсь, что без тебя я вовсе не смогу уснуть, - печально промолвила она, и Артур снова нежно ее поцеловал.
- Любовь моя, - прошептал он, горячо прижимая Гвиневру к себе. – Что бы я без тебя делал?
***
Мерлин слегка удивился, ранним утром обнаружив Артура уже поднявшимся и полностью одетым. Король сидел за столом, невидящим взглядом уставившись в книгу, лежащую перед ним.
В таких случаях Мерлин, обычно приветствовавший Артура безобидными шутками и прибаутками, понимал, что лучше соблюдать субординацию. В такие моменты друг снова превращался в верного и преданного слугу.
- Сир, - учтиво поклонился он. – Угодно ли вам присоединиться к ее величеству за завтраком?
Ему пришлось повторить свой вопрос дважды, и только тогда Артур встрепенулся, словно отгоняя наваждение.
За завтраком король был непривычно молчалив, несмотря на попытки Гвен начать беседу. Мерлин давно не видел своего господина и друга в таком состоянии. Артура явно что-то сильно тяготило. И хотя сам Артур не делился с ним своими переживаниями или тревогами, его осунувшееся бледное лицо и потухший взгляд были красноречивее любых слов.
Мерлин и сам в последнее время часто чувствовал безотчетную тревогу. Возможно, тому виной были дурные сны Артура или столь же дурные вести о Моргане, а может и то, и другое. В любом случае Мерлин тоже спал очень неспокойно, и ему бы очень хотелось знать, что происходит вокруг него во времени и пространстве.
В тот же вечер маг решительно отправился в лес, где воззвал к великому дракону.
После того, как Килгарра не позволил Мерлину уйти из Камелота с Морганой, отношения чародея и дракона складывались весьма непросто. Разрушив пещеру и едва не похоронив под обломками скал мага, мятежный дракон сумел освободиться от цепей, в которые много лет назад его заковал король Утер.
Лежащего без сознания Мерлина на другой день нашел Гаюс. К тому времени дракона и след простыл.
Впрочем, Мерлин был этому даже рад, потому что общаться с гигантской ящерицей ему вовсе не хотелось. Ему было слишком горько.
Лишь много позже он узнал о том, что является повелителем драконов, а это означало, что Килгарра был обязан ему подчиняться. Это было непростое открытие. Дракон должен был выполнять то, что велел ему Мерлин, а в итоге вышло так, что это юноша выполнил волю дракона. Знай он о своих возможностях раньше, все сложилось бы по-другому, он был уверен. Разве бы он позволил пучеглазой рептилии, имеющей склонность к витиеватым фразам, управлять собственной жизнью? В таком случае он бы никогда не бросил Моргану одну. Правда, размышлять о том, что могло бы быть, можно было долго, но Моргана от этого не становилась ему ближе.
В общем, после всего, что ему открылось, Мерлин был ужасно зол на Килгарру и, если и собирался его позвать, то лишь для того, чтобы в самых сочных выражениях высказать дракону все, что он о нем думает. Но судьба, как всегда, распорядилась по-своему, и когда юный маг попал в беду, а помощи ждать было неоткуда, ему пришлось просить об этом своенравного дракона.
Килгарра покорно прилетел на его зов, выручил Мерлина и затем преклонил перед ним чешуйчатую голову. Магом владели противоречивые чувства.
- Благодарю тебя, - проговорил он. – Но это не искупает твоей вины за то, что ты сделал со мной и Морганой.
- Я сделал то, что должен был, юный чародей, - спокойно ответил Килгарра. – Я знаю, что тебе было больно, но ты сам в глубине души знаешь, что это было верно.
- Вовсе нет! – горячо возразил Мерлин. – Если бы мы ушли из Камелота, Моргана никогда бы не стала такой, как сейчас!
- Ведьма стала той, кем ей суждено было стать, - ворчливо отозвался дракон. – Смертные не в силах изменить свою судьбу, юный маг. Рано или поздно ты это поймешь.
- Но почему я не могу быть счастлив? – с отчаянием вопросил юноша. – Неужели мне предстоят лишь страдания?
- Твое время придет, чародей,- ответил дракон. – Ты так мал, но какая великая судьба тебя ждет! Ты должен просто терпеливо ждать. А я буду верно тебе служить, - заключил он и вновь склонил свою голову.
Как бы там ни было, Мерлин, все еще помня нанесенную обиду, старался вызывать дракона лишь тогда, когда у него не оставалось иного выхода. Вот как теперь, когда он не знал, к кому еще обратиться с вопросом о том, что же будет с Артуром и Камелотом. А ему необходимо было знать правду, чтобы предотвратить дурные последствия.
В последний раз они виделись очень давно и, прокричав заклинание, Мерлин даже не был уверен, что Килгарра быстро отзовется. Впрочем, через некоторое время он ощутил на своем лице порывы ветра, создаваемые взмахом огромных перепончатых крыльев.
- Ты призвал меня, юный чародей, - проговорил дракон, тяжело опускаясь на землю перед Мерлином. – Тебе нужен мой совет?
- Я боюсь, что что-то темное идет на Камелот, - сказал маг. – Артур сам не свой, и ему снятся кошмары. Я тоже что-то предчувствую, но не могу разобраться в ощущениях.
Выслушав это, дракон, казалось, глубоко задумался.
- Неужели настало время последнего пророчества? – наконец, спросил он. – Я уж думал, что это не случится на моем веку…
- Что еще за последнее пророчество? – ворчливо поинтересовался Мерлин. Он терпеть не мог все эти предсказания, предзнаменования и прорицания. – То самое, которое я должен предотвратить?
- Если бы я знал! – воскликнул Килгарра. – К сожалению, я уже не тот, что прежде…Мое время почти на исходе.
- Что ты хочешь этим сказать? - изумленно воззрился на громадную ящерицу Мерлин. - Разве ты можешь умереть?
- Я прожил так долго, что уже сбился со счета собственных лет, юноша, - заявила рептилия. – И я очень устал. Вскоре мое место займет другой дракон.
Мерлин удивился еще сильнее. Хотя он и помнил о существовании другого дракона, он понятия не имел о том, что с ним стало и где он может обитать.
- Да, верно, - точно читая его мысли, заметил Килгарра. – Ты должен найти моего преемника и убедиться, что в решающий час, час великой битвы, он будет на стороне Артура. В час, когда над Альбионом взойдет солнце, белый дракон должен быть с ним. Только тогда пророчество можно будет остановить.
- Но где же я его найду? – спросил Мерлин. – Ведь это ты летаешь по всему свету и обозреваешь поверхность с высоты своего полета!
- Я уже слишком тяжел для этого, - сказал дракон. – Но я еще увижу тот момент, когда белый дракон примет мою силу…
- Скажи мне еще кое-что, - попросил маг, задумчиво кусая губы. – То, что произойдет, это все будет по вине Морганы?
- Да, - ответил Килгарра. – По вине ее и мальчика-друида, которого ты не смог убить в свое время.
- Мордреда? – изумленно спросил Мерлин. – Он сейчас при дворе Артура, король с ним очень дружен!
- И это весьма печально, - заключил дракон. – Потому как ведет нас к неутешительному финалу. Мальчику-друиду суждена важна роль в той драме, что будет разыграна в ближайшем будущем.
***
Моргана не знала, почему маленькая белая девочка-дракон Айтуса выбрала ее и почему излечила, а та так и не выучилась внятной речи, чтобы ответить. Правда, после двухлетнего заключения в темном колодце, когда у Морганы не было никого ближе, это все стало не важно.
Через некоторое время после освобождения от плена Саррума чародейка и дракон нашли себе пристанище в одном из заброшенных замков на севере. Ходили слухи, что под башней Измир хранится некий древний магический артефакт, которым Моргана, конечно же, мечтала завладеть. Чтобы найти его, она похищала сильных мужчин со всей округи и заставляла их копать для нее глубокие шахты. Правда, здесь Моргана потерпела двойное фиаско: она ничего не нашла, а люди Артура, присланные им вызволить похищенных ею рыцарей, прогнали ее на юг.
Вот только она не переживала, потому что так она стала куда ближе к Камелоту, и это привело ее к Мордреду. А еще в это время с Айтусой стали происходить некоторые закономерные изменения.
В целом, несмотря на увечья, приобретенные в тесном колодце, Айтуса развивалась, как и положено дракону ее возраста. Она была искалечена, но все же иногда порывалась взмахнуть своими разорванными крыльями и взлететь. Это у нее получалось с трудом, но Моргана ее поощряла. Она верила, что однажды ее дракон будет способен совершить самый настоящий полет.
- Ты вернула мне магию, а я постараюсь вернуть тебе способности, которых тебя лишили, - сказала Моргана, когда они устроились в очередном - мрачном, давно брошенном и вполне подходящем колдунье по статусу - замке (находившемся совсем недалеко от Камелота, что было весьма удобно).
Правда, даже ее магия не могла полностью излечить Айтусу, но кое-что она все же сделала, и раны, которые дракониха залечивала еще со времен пребывания в колодце, наконец, полностью затянулись.
- Ты еще будешь летать, моя девочка, - проговорила Моргана, ласково поглаживая Айтусу по голове. Та замерла под ее рукой, зажмурившись от удовольствия, и что-то невнятно пробормотала. То, что дракониха не умела говорить, тоже огорчало Моргану, потому что порой ей было нелегко понять, чего хотела Айтуса, но здесь ее магия оказалась совершенно бессильна. Тут белый дракон, словно пытаясь воплотить в реальность слова человека, взмахнул крыльями и поднялся над землей, пыхнув огнем. И хотя этот полет был недолгим, и Айтуса не поднялась высоко, Моргана ощутила влагу на глазах.
- Вот видишь, у тебя уже получается, - заметила она. – А скоро мы будем вместе править Камелотом.
ГЛАВА 6
Когда-то этот замок наверняка был полон света и шума, людских голосов, топота ног и звонкого смеха. Ныне в нем царили полумрак и тишина, а на троне сидела его новая владелица - последняя из Верховных жриц старой религии Моргана Пендрагон. Она была одета в узкое черное платье, выгодно подчеркивавшее тонкую талию и высоко поднимавшее грудь, а черные кудри ее были убраны в затейливую прическу. Несмотря на то, что Моргана находилась в тронном зале совсем одна, она приняла поистине королевскую позу, а выражение красивого, но холодного лица оставалось предельно надменным. Наверное, Мордред был прав. Она на самом деле разучилась расслабляться.
Вот только ей было совершенно не до этого. Она привыкла держать свой ум занятым двадцать четыре часа в сутки, думая только об Артуре и Камелоте. Все остальное она откладывала на «потом», постоянно повторяя себе, что когда овладеет столь желанным троном, у нее будет достаточно времени на прочие радости жизни.
Жажда власти сводила Моргану с ума. Она ощущала себя, как маленькая потерянная девочка, у которой отняли ее любимую игрушку, и потому ей хотелось топать ногами и беспрестанно кричать на пределе легких. И хотя она не помнила, чтобы Утер был когда-либо одержим собственной властью, во многих своих поступках Моргана узнавала его. Ей никогда не хотелось становиться на него похожей, но она не могла отрицать очевидного.
Да, много лет назад Моргана была совсем другой, и в ее жизни была любовь, освещавшая ей путь. Даже сейчас, когда она вспоминала о Мерлине, ее черты смягчались, и лицо светлело. Этот человек все еще выступал воплощением тепла и любви. Она так и не смогла окончательно его возненавидеть, хотя причин у нее для этого было достаточно. Именно Мерлин был виноват в гибели Моргаузы, но даже это Моргана смогла ему простить, потому что сердцем – той небольшой его частичкой, что еще не разучилась чувствовать – верила: Мерлин ее никогда не предавал. И он не желал зла Моргаузе, но она угрожала всему тому, что было ему так дорого. На его месте Моргана наверняка поступила бы точно также.
Гораздо сильнее она ненавидела Артура. Он, как она полагала, удержал Мерлина возле себя тогда, когда Моргана так в нем нуждалась. Оба они были повинны в том, какой она стала по прошествии этих лет! Прежде она просто желала, чтобы магам было разрешено пользоваться их силой, а не шарахаться в ужасе и не убегать за версту от одного упоминания имени Утера Пендрагона. Как же так получилось, что от свободы магии, за которую Моргана готова была бороться, она повернулась к неуемной жажде власти?
Она хотела думать лишь о предстоящей мести, но мысли блуждали и путались, как ноги пьянчужки, выбравшегося из таверны, но не понимающего, в какую сторону направить свои стопы. Наверное, для человека, с уверенностью утверждавшего, что прежняя любовь давно прошла и быльем поросла, она слишком часто думала о Мерлине и слишком сильно по нему тосковала. Видимо, эта тоска стала одной из причин, по которым Моргане так нравилось пользоваться заклятьем старения, чтобы в обличье седовласой старухи неузнанной проникать в Камелот и шпионить там. Несколько раз при этих походах ей удалось увидеть Мерлина издали.
Он неизменно находился рядом с Артуром, и это вызывало у Морганы страшные приступы гнева, так что она могла напрочь забыть об истинной причине своего прихода в город. В последний раз она вообще пошла только ради того, чтобы увидеть Мерлина. Вернувшись, чародейка обругала себя последними словами за глупость. Нужно было прекратить заниматься ерундой, а сосредоточиться на том, что было действительно важно.
И все же ненасытная жажда снова хоть одним глазком взглянуть на Мерлина оказалась сильнее всего, и Моргана не удержалась и вновь прибегла к заклятью старения. Самой себе она твердила, что просто соскучилась и хочет увидеться с Мордредом.
Обернувшись шустрой старушкой, которой Моргана на всякий случай дала имя Хильда, она легко пробралась в Камелот и отправилась прямиком на городскую площадь. Это было то место, где можно было встретить любого жителя города, начиная от короля и заканчивая бедными крестьянами, принесшими на продажу плоды своих праведных трудов.
Очень скоро Моргана увидела Артура, и на этот раз рядом с ним находился Мордред. Она резко отвернулась и прикрыла морщинистое лицо краем капюшона, не желая, чтобы друид узнал ее. И тут она буквально столкнулась с Мерлином, который, видимо, направлялся к Артуру. Извинившись, он едва задержался на ней взглядом и поспешил дальше, а Моргана стояла и смотрела ему вслед, чувствуя, как учащенно заколотилось ее, ставшее таким бесстрастным, сердце.
Наверное, она потому так и поступала, что хотя бы в эти редкие моменты могла вновь почувствовать всю полноту жизни, которую давно заслонило необъятная и необъяснимая одержимость обладать властью над Камелотом. Глядя на Мерлина, она вспоминала, какой была прежде, забывая о том, какой стала, и это ее воодушевляло.
Внезапно ей в голову пришла интересная мысль о том, как было бы здорово разделить с ним эту власть. Это было бы славно – два мага на троне, который когда-то занимал Утер Пендрагон! Вот только вряд ли Мерлин простит ей то, что случится с Артуром. У него был такой преданный взгляд, что Моргана ясно осознала: ее глупой мечте никогда не будет суждено воплотиться в жизнь. Мерлин скорее умрет или убьет ее, чем согласиться на ее предложение. А жаль…
«Что ты здесь делаешь, Моргана?» - насмешливый голос, ворвавшийся в ее сознание, прервал поток мыслей, и девушка вздрогнула. Мордред узнал ее и сейчас смотрел в упор своими льдистыми глазами.
«У меня что, не может быть дела в Камелоте?» - ворчливо мысленно поинтересовалась она. – «Может, я пришла посмотреть на то, как ты повсюду тенью следуешь за Артуром!»
«Неужели?» - голос стал еще насмешливее, а глаза покосились в сторону Мерлина, и Моргана ужасно разозлилась. Какое право имел этот мальчишка лезть в ее личную жизнь и в ее голову? Отвернувшись, она пошла прочь, негодуя на то, что Мордред испортил ей такую славную вылазку.
@музыка: OST Merlin
@темы: фан-фикшен, Мерлин
-
-
23.02.2014 в 11:02читать дальше
-
-
23.02.2014 в 11:04читать дальше
-
-
23.02.2014 в 11:05-
-
23.02.2014 в 11:12-
-
23.02.2014 в 11:14-
-
23.02.2014 в 11:16-
-
23.02.2014 в 11:16